Терминатор и Дюймовочка - [2]

Сама Катя играла тут же, в песочнице, и гоняла радиоуправляемую модель танка по построенным для этой цели барханам. На ней были красивые, но дешевые, небесного цвета джинсы, белая футболка «Адидас», кроссовки и красная бейсболка. В руках был пульт управления танком, и она лихо крутила джойстик, заставляя модель утюжить искусственные препятствия.

Катя в очередной раз повернула руль, и танк на полной скорости врезался в высокую песчаную пирамиду. Гора обрушилась на башню и завалила игрушку полностью. Но через мгновение танк вынырнул с другой стороны, лихо развернулся, вскарабкался на покоренную вершину и остановился.

— А! — закричала от восторга Катя. Ей понравился победный марш машины, и радости ребенка не было предела.

Несколько мальчишек и девчонок с восторгом наблюдали за маневрами игрушки, и им не терпелось попробовать поуправлять ею. Но Катя пока не наигралась и отдавать бразды правления танком в чужие руки не собиралась. А ребятишки безропотно ждали, когда она соблаговолит дать им прикоснуться к заветным рычажкам.

Кате Репутатской лишь недавно исполнилось десять лет, и она была веселой, доброй, сообразительной девочкой. В школе училась только на «отлично», то ли от ее недюжинных умственных способностей, то ли от того, что ее богатый папа щедро платил учителям.

— А как же иначе, — хвастался он перед своими небедными друзьями. — Моя единственная дочь должна учиться только на «отлично». И вообще все у нее должно быть только на «отлично».

Но это были только слова. На все, что касалось его имиджа преуспевающего бизнесмена, Альфред Репутатский денег не жалел, чего нельзя было сказать о Кате. На ее одежде, игрушках, питании он экономил как мог. Единственный раз купил ей на день рождения хорошую игрушку — танк, и то в комиссионке по сниженной цене.

Катя была крупнее своих сверстниц, более развитая и намного более озорная. Она была пацаном в юбке, ее привлекали не куклы, а технические игрушки типа танков, самолетов и машин, и она любила играть в войну.

Она уже два года занималась в балетной студии и во сне видела себя танцующей на сцене Большого театра, в лучах софитов и под бурные аплодисменты почитателей. Ее походка была абсолютно балетная — с прямой спиной, вытянутой тоненькой шеей и разведенными в стороны, в третью позицию, ступнями. Она не шла, а плыла по улице, как лебедушка по водной глади, держала осанку и задирала нос кверху. Но высокомерной или надменной не была, просто пижонила, показывая окружающим свою причастность к великому искусству.

Да и то сказать, у станка она трудилась до седьмого пота, беспрекословно выполняла все указания балетмейстера, безропотно проглатывала окрики, понукания и замечания и была самой прилежной ученицей. Она хорошо танцевала, и из нее могла вырасти первоклассная балерина.

У нее были милые, приятные черты лица: курносый нос, озорные карие глазки, тонкие, похожие на взмах птичьего крыла брови и красивые, кокетливые губки. Да, милый ребенок Катя обещал вырасти в смазливую девицу. Она была худенькая, длинноногая, длиннорукая и длинношеяя, как все дети в этом возрасте, и когда надевала джинсы, футболку, кроссовки, когда закалывала в пучок русые, средней длины волосы, то становилась похожа на пацана. У нее и прозвище было во дворе — Репа. Кстати, у ее крутого папаши тоже было погоняло Репа, но только среди таких же, как он, крутых.

Катя играла в песочнице, а Коновалов с Деминым напряженно следили за каждым ее движением.

— Приготовься, — сказал Леха. — Как только телохранитель хоть на секунду отвернется, мы выскакиваем, подбегаем и вырубаем его на месте. Вернее, я его выключаю, а ты хватай девчонку и волоки в машину.

— Смотри не опоздай, а то он тебя в решето превратит из своего пистолета, — забеспокоился Демин.

— Постараюсь, умирать совсем не хочется.

Томительное ожидание длилось несколько минут, а охранник, сидел на лавке и тупо смотрел на Катю. Коновалову казалось, что он даже не мигает.

— Когда же он отвернется, зевнет или пописать пойдет? — возмущался Витя. — Нельзя же так окаменело сидеть, для здоровья вредно.

Вдруг на нижней ветке дерева, прямо над скамейкой, пронзительно каркнула чем-то рассерженная ворона, и большой шматок зеленого, зловонного помета полетел вниз и плюхнулся на плечо белоснежного пиджака охранника. Видимо, птица склевала что-то недоброкачественное на соседней помойке и от этого ее прохватил понос.

Гриня вздрогнул от неожиданности, перевел взгляд на какашку, затем вверх — на ворону, и его глаза вдруг начали наливаться кровью. Он открыл рот и хотел гаркнуть что-то матерное, но ворона вновь задрала хвост, поднатужилась, и у нее из задней части опять брызнула мерзкая струя. Гриня рот закрыть не успел, и эти вороньи отбросы залетели ему глубоко в горло. Взбешенный телохранитель покраснел как сваренный рак, вскочил со скамейки и разразился нестерпимым кашлем. Видимо, сильно поперхнулся пометом. Удовлетворенная своей меткостью птица довольно каркнула, расправила крылья, подпрыгнула и полетела над двором.

Горилловидный телок и кашлял, как горилла — громко и надсадно, с каким-то звериным рыком и распугал воробьев вокруг песочницы. Он не смог сразу выплюнуть весь помет, и большую его часть пришлось проглотить. Теперь он отплевывался и чертыхался, матерился и рычал как зверь, проклиная всех пернатых, сволочную работу, дурака-хозяина и то, что живет не в Китае.