Терапия для янычара - [3]

— У всех налито? Мы что, сюда жрать пришли?! Предлагаю тост за Михаила — короля маркетологов и маркетолога королей!

— Вы вашего друга с Ван Дейком не перепутали? — ухмыльнулась Лариса.

А Миша все продолжал с удивлением смотреть на нее.

* * *

— Как видите, никакой кушетки для задушевных разговоров у меня нет, — Лариса выключила диктофон. — Даже кабинет не персональный — по средам и пятницам здесь гомеопат принимает.

— Да, ничего, — пожал плечами Миша, — уютно так. Вон — и фикус в углу…

— Это — араукария. Михаил, вы действительно считаете, что ваши фобии мешают вам жить? Мы все боимся чего-то. Кто — собак, а кто — летать на самолетах.

— Если бы это меня не беспокоило, я бы к вам не пришел. Вы же сами заметили. Там, в ресторане — невербальные признаки…

— Это могло быть назойливое желание познакомиться и боязнь получить отказ.

— Это тоже. Но заинтересовали вы меня, прежде всего, как профессионал… Ой, простите! Ну, и как женщина тоже, разумеется.

— Хорошо, — Лариса просмотрела свои записи. — Вы можете привести пример того, как фобия делает вашу жизнь неполноценной?

— Пример? — он задумался. — Знаете, еще студентом нас с одногруппницей отправили покупать подарок преподавателю философии. Злобный, надо сказать, был дядька. Вся группа скинулась, чтобы его задобрить. Так вот, пришли мы в Гостиный Двор и приступили к поискам. Скажу честно, нравилась мне эта одногруппница до ужаса, поэтому и вызвался я идти с ней. Стоим мы в отделе часов, сопоставляем наши возможности с ассортиментом. Вдруг слышу — за спиной какой-то хохот театральный. А в те времена на Невском часто появлялся известный городской сумасшедший. В берете, длинном пальто и с белой георгиной в петлице. Ходил, светски улыбался, похохатывал, дамам ручкой делал… Я до этого его только издалека видел. А тут поворачиваюсь, а он, по случаю теплой погоды, без пальто. А георгина — в петлице черного фрака. И лицо, оказывается, напудренное. В общем, даже не помню, как я оказался на улице.

— Ну и что?

— А то, что деньги на подарок были у меня. Полчаса мне потребовалось, чтобы успокоиться и заставить себя вернуться в магазин. Девушка, естественно, ушла, решив, что я — странный тип. Купил я первые попавшиеся часы и поскорее ушел из страшного места. Часы потом оказались, скорее, женские — с финифтью; философ решил, что над ним издеваются и совсем озверел; студенты мне хотели морду набить, ну, а девушка, понятное дело, даже здороваться со мной перестала. И ведь никому не объяснишь, в чем дело. Стыдно, да и не поверят, скорее всего. А я ведь себя почти не контролирую, когда вот так, неожиданно сталкиваюсь с напудренным персонажем во фраке или туристы костер начинают жечь.

— Убедили, — Лариса отложила в сторону блокнот, — но прежде, чем мы займемся нашими скучными упражнениями, давайте попробуем поискать хоть какие-то плюсы в вашем сегодняшнем состоянии.

— Издеваетесь? — Миша зло захрустел пальцами. — Ну, разумеется, есть у меня плюс — со мной не скучно. Могу неожиданно исчезнуть и через час найтись в лесу или на соседней улице. Поймите, я почти до сорока лет дожил, а даже отношений постоянных с женщинами у меня до сих пор не было. Так — связи случайные.

— Ну, это в обычной жизни. А вы знаете, что люди, подверженные депрессиям или фобиям, в стрессовых ситуациях ведут себя хладнокровно и рационально? Они каждую минуту готовы к худшему, и когда приходит час испытаний, оказываются на коне.

— Напоминает «Меланхолию» Ларса фон Триера, — вспомнил Миша. — Там шизофреничка-сестра хандрит всю первую половину фильма, зато, когда наступает конец света, все истерят, а она их успокаивает.

— В общих чертах так, — согласилась Лариса. — Только там описан случай тяжелейшей депрессии, а у вас — всего лишь фобия, то есть устоявшаяся реакция на негативный только для вас стимул. Вы навязали себе это психическое состояние и по каким-то причинам не хотите или боитесь от него избавиться.

— И что же со мной делать?

— Методик много. Можно найти гипнотизера, и он будет долго копаться в вашем подсознании, проводя необходимую коррекцию. Беда только, что большинство людей, берущихся лечить при помощи гипноза, — откровенные шарлатаны, а остальные, хоть и владеют методикой, не во всех случаях оказываются эффективны. Можно заняться арт-терапией. Любите рисовать и лепить из пластилина?

Миша помотал отрицательно головой.

— А что-нибудь более кардинальное есть? Таблетки там, уколы…

— Таблетки вряд ли устранят причину. Наиболее эффективна десенсибилизация, проще говоря, сближение с объектом страха. Я же сторонник имплозивной терапии. Только весьма нетрадиционной. Обычно вас заставляют раз за разом возвращаться к неприятным, даже болезненным воспоминаниям, я же предпочитаю идти вперед. Пациент переживает настоящий стресс, и его слабость становится его же преимуществом. Изгой становится героем.

— Нагóните целую комнату напудренных Дракул с факелами?

— Это слишком примитивно. Ведь вне контакта с упомянутыми объектами вы прекрасно понимаете, что никакой реальной опасности они для вас не представляют. Более того, никаких преимуществ перед субъектами, не имеющими этих фобий, у вас не будет. Речь идет об обстоятельствах, которые одинаково опасны для всех. Как вы смотрите на групповую терапию?