Они уже отошли достаточно далеко от рифа, но их все еще было видно с берега. Руки Мадхузре дрожали от усталости, но она проплыла еще несколько сотен метров, прежде чем сложила весла.
— Меняемся местами, — сказал Прабир. — Я поработаю веслами.
— Давай.
Они слезли в воду, чтобы переплыть с лодки на лодку — это было проще, чем перелазить, задевая груз. Прабир взял весла и начал входить в ритм. Пустота впереди, бесполезные звезды, преследующий лодку круг луны на воде — все было так же, как восемнадцать лет назад. Он изо всех сил старался оставаться в настоящем.
— Сколько человек прячется в джунглях?
— Сейчас десять.
— И как они собираются жить дальше?
— Стащить еду из лагеря не так уж и сложно. В любом случае, мы уже послали сообщение в Амбон, так что ситуация должна разрешиться в течение нескольких дней. Я думаю, что все будет происходить на уровне взаимных дипломатических одолжений, пока кто-то из крупных доноров помощи Западному Папуа не согласиться поиграть мышцами. Я знаю, звучит ужасно запутанно, но так будет явно безопаснее, чем если Амбон пошлет военный корабль.
— Ага. Тебе видно, что там происходит на берегу?
Мадхузре посмотрела в бинокль.
— Парень лежит, где упал, — сказала она и добавила, дразнясь: — И все еще светится от высокой температуры.
— Я и не думал, что ты убила его, — запротестовал Прабир.
— Из тебя плохой лжец.
— Марта смогла бы. Ты — нет.
— Ты думаешь, я не гожусь в спецназовцы? — В голосе Мадхузре послышалось разочарование.
— Я очень надеюсь, что нет.
Он глянул на нее через плечо: она улыбалась. Она не помнила солдата, лежащего на траве и истекающего кровью.
— Я знал, — пошутил он, — что не никогда не должен был позволять тебе заниматься муай-тай. У тебя остались бы шрамы на всю жизнь.
Через некоторое время они снова поменялись местами. Прабир смотрел в бинокль в инфракрасном режиме ожидая, не только пока не станет видно лежащего ничком солдата, но и пока весь берег полностью не скроется в мареве над водой.
— Можно запускать мотор.
Мадхузре нажала на зажигание, и лодка рванулась вперед, туго натянув соединительную веревку. Мотор работал на дизеле, но так тихо, что Прабир едва не расплакался от злости.
Они могли запустить его еще полчаса назад — от их разговоров было больше шума.
— Ты думаешь, они отправятся в погоню за нами? — спросила она. — Наверное, будет несложно угадать направление.
— Я не знаю, — сказал Прабир, — насколько серьезной проблемой они меня считают. Пока я не направляюсь к ним в страну, я — проблема для кого-то еще.
* * *
Подвесной мотор лодки был оборудован GPS, инерциальным навигатором и автопилотом. Мадхузре выбрала нулевую отметку рядом с пунктом назначения, на карте, отображающейся на маленьком встроенном экране, подтвердила выбор и передала управление автомату. Единственная вещь, которая не была автоматизирована — это предотвращение столкновений. При входе в судоходную зону нужно было переходить на ручное управление.
Ближе к рассвету она бросила ему запечатанный в пластик шприц.
— Если ты собираешься оставаться параноиком, то тебе придется самому взять образцы собственной крови.
— Гм. Это должно быть весело. — Прабир разорвал пакет: внутри оказался дезинфицирующий тампон, похожий на крохотные душистые полотенца в самолетах. Он снял свой ремень и затянул его вокруг правой руки. — Я чувствую себя наркоманом.
Мадхузре покачала головой.
— Наркоши пользуются сониксами: трансдермальными акустическими системами доставки, которые делают кожу проницаемой для небольших молекул, например, опиатов. И никаких инфекций, потому, что вирусы слишком велики. Как ты думаешь, они справились с гепатитом С.
— Я все это уже знаю, — соврал он.
Прабир протер кожу тампоном и начал аккуратно вводить иглу в вену на сгибе локтя, но из-за его манипуляций лодка качнулась, и он рассек себе вену.
— Черт!
Он собрался и повторил попытку в другом месте; на этот раз все получилось — кровь набралась в пробирку с низким давлением.
— Как часто мне придется делать это?
— Для начала каждые пару часов, а там — как пойдет.
Прабир оставил катетер в вене, а пробирку бросил Мадхузре. Клапан катетера автоматически перекрыл поток крови, но было неудобно — приходилось следить, чтобы игла не выскочила.
— У тебя есть какая-нибудь лента или что-то такое? Я мог бы не вынимать катетер.
— Хорошая идея. — Она бросила ему пакет с бинтом.
— И что ты собираешься там искать? В образцах?
— Уровень содержания гена, типы тканей, подвергшихся воздействию. — Мадхузре возилась с одной из серебристых коробок Грант, пока не послышался обнадеживающий перезвон загрузки.
— Типы тканей?
Она скормила машине образец.
— Если гены внедрились в клетки различных видов твоего тела, иногда какой-то из них будет освобождаться и попадать в кровь. Если я отсортирую клетки с помощью поточной цитометрии перед тем, как разрушить их и взять пробу ДНК, то смогу отследить, что происходит.
— Но он же должен быть, — сказал Прабир, — только у меня в яичках, ведь так? Я имею в виду, что его промотор включает его только во время мейоза, так зачем ему внедряться куда-то еще?
Машина зажужжала. Мадхузре подняла голову и ободряюще сказала:
