Тепло родного очага - [28]

Вот после этого заключения Иоганн Себастьян переехал в Кетен. Леопольд Кетенский не только ценил музыку, но и сам в какой-то мере был музыкантом: он пел, играл на старинном смычковом инструменте по названию гамба, которая считается предшественницей виолончели. Здесь у Бахов родился четвертый ребенок, и вроде все пошло хорошо.

Бах очень много пишет, он отдается весь инструментальной камерной музыке, так как здесь он остался без органа. Двор герцога Леопольда был кальвинистским, а, как известно, кальвинисты музыку из храмов удалили. Бах пишет, пишет для клавира, адресуя сочинения своему необычайно талантливому сыну Вильгельму Фридеману. Для него здесь написано множество маленьких прелюдий и фуг, но рождались и более сложные, более величественные произведения. Все шло спокойно и с достоинством, в трудолюбии.

Но… Весна 1720 года. Вместе с герцогом композитор поехал в Карлсбад. Поездка была увлекательной, и множество прекрасных мелодичных впечатлений приготовила она путешественнику. Однако, возвращение было печальным. В отсутствие мужа Мария Барбара скоропостижно скончалась, и встречала отца в дверях заплаканная и обескураженная горем двенадцатилетняя Катарина Доротея.

Женился Бах вторично через полтора года, и новая его жена была всего на три года взрослее старшей дочери и на пять лет взрослее старшего сына.

За три десятка лет жизни Анна Магдалина сделала все для того, чтобы ее семнадцать дочерей и сыновей и четверо детей от первого брака получили достойное воспитание. Вильгельм Фридеман прошел по конкурсу на должность органиста в Дрездене, второй сын был клавесинистом при дворе прусского короля Фридриха II, Катарина Доротея вышла замуж. Последним учеником великого музыканта был его пятнадцатилетний сын Иоганн Христиан, юноша большого таланта и трудолюбия. Ему достался приветливый и чистый характер Анны Магдалины. Иоганн Христиан бегло играл самые трудные пьесы из второй части «Хорошо темперированного клавира». Вышла замуж Елизавета Юлиана: она обвенчалась с любимым учеником Иоганна Себастьяна Альтниколем, и они подарили родителям внука.

Последние годы жизни великий композитор провел во мгле: он ослеп. Прозрел он только за десять дней до смерти. Все это время верная Анна Магдалина не теряла присутствия духа, деловитости и преданности. Она была истинной матерью и хозяйкой. Есть люди, наделенные тем или иным талантом. Это может быть композитор, художник, поэт, инженер, полководец, летчик, спортсмен, токарь или обыкновенный столяр — каждый талант почетен, он заслуживает поддержки и восхищения, когда хозяин его обращается со своим дарованием разумно и бережно. Но, может быть, бесконечно более возвышен и бесконечно более достоин всяческого восторга столь редко встречающийся и столь нам необходимый супружеский талант. Исходя из этого размышления, каждый может назвать вторую жену великого немецкого музыканта и композитора Иоганна Себастьяна Баха Анну Магдалину женщиной, наделенной в полной мере всеми супружескими достоинствами, равными музыкальной и человеческой гениальности ее мужа. И совсем не случайно, что к концу ее жизни эта поистине великая женщина выработала, совсем, может быть, того не желая и не подозревая этого, почерк, совершенно неотличимый от почерка мужа.

И я уверен, что те десять дней прозрения, которые посетили Баха перед кончиной, посетили его лишь для того, чтобы он убедился, как прекрасна и возвышенна бывает красота немолодой женщины, все долгие годы нелегкого супружества проведшей в полной и ничем не запятнанной преданности мужу, дому, семье. А это возможно только тогда, когда семья не замыкается в свои узкобытовые честолюбивые рамки.

Глава VIII Неожиданное знакомство

Много лет назад, когда мы были еще совершенно молоды, я как-то решил навестить своего друга Женю, к тому времени окончившего институт кинематографии в Москве и жившего в отдаленном подмосковном поселке, где он снимал в зимней даче большую комнату. Дело было во второй половине дня. Я приехал к Жене на электричке, но его дома не оказалось. Я решил побродить по поселку в ожидании: вдруг Женя ушел в магазин и скоро появится. Я бродил по поселку часа три, раза три наведывался к Жене, но его все не было. Приехал я в Москву всего на несколько дней, и остановиться, кроме как у Жени, было мне практически негде. И я вновь отправился бродить по поселку.

В воздухе еще держался свет, за соснами по горизонту лежала синева, но в некоторых дачах, в некоторых избах уже зажгли огонь. Похрустывал под крышами нерешительный морозец, поскрипывал сосульками. И совсем недалеко в переулке остервенело, почти рыча, плакал ребенок. Я свернул в переулок и увидел малыша. Он стоял ко мне спиной, весь упрятанный в оранжевый комбинезон, и был похож на космонавта. Можно было подумать, что его кто-то неистово бьет. Но вокруг никого не было. Можно было подумать, что в нем внезапно распалилась какая-то беспощадная боль. Ребенок смотрел вверх, на сосну. И можно было еще подумать, что это действительно некий космонавт, он упал на незнакомую планету, корабль его разбился, и смотрит теперь космонавт с планеты на далекую Землю в отчаянье и страхе.