Тепло его объятий - [8]

Выписывая петли и закладывая виражи, Римма наслаждалась хрустом снега под чуткими к малейшему наклону лыжами. На фоне белоснежного полотна фигуры других лыжников казались очень яркими, почти игрушечными. Заснеженные ели издали следили за ними, словно молчаливые исполины. И тени на фоне невыносимой белизны были такими же ярко-голубыми, как сказочное альпийское небо.

Когда трасса закончилась, Римма резко затормозила и, развернувшись, нашла взглядом Глеба. Он находился примерно на середине спуска, прорезанного множеством параллельных и пересекающихся линий. Даже издали было видно, как он напряжен, как сложно ему удерживать равновесие и направлять своевольные лыжи в нужную сторону. Глядя на его неуклюжие движения, Римма невольно хихикнула. Ее сердце наполнилось нежностью, граничащей с жалостью, как будто она следила за неловким, но ужасно симпатичным медвежонком.

Глеб наконец поравнялся с Риммой и старательно затормозил, чуть не усевшись при этом на снег, но устоял, сдвинул очки на лоб и вымученно улыбнулся.

– Ну как я смотрелся? – поинтересовался он. – Жалкое было зрелище?

– Что за глупости? – искренне возмутилась Римма, совершенно забыв о своих недавних впечатлениях. – Ты отлично держишься. – Она сделала шаг к фуникулерам, возвращающим лыжников к началу трассы. – Сейчас мы поднимемся, и я не сомневаюсь, что во второй раз ты съедешь намного увереннее.

– Риммочка, я на сегодня пас. – Глеб виновато покачал головой. – Перелет, другой климат… Я устал, любимая.

– Так не годится! – Если бы не лыжи, Римма топнула бы ногой. – Мы же приехали сюда, чтобы кататься!

– Я тебя здесь подожду. – Глеб кивнул в сторону множества деревянных домиков с заманчивыми вывесками. – Глинтвейна выпью. Говорят, он здесь очень вкусный.

– Господи! – Римма раздраженно передернула плечами. – Какой же ты зануда.

– Я просто устал немного. А ты катайся, если хочешь. Только осторожнее, ладно?

Она молча направилась к веренице кабинок, ползущих к вершине, забралась в одну из них и поехала вверх. Глеб смотрел ей вслед, пока она не превратилась в крохотное пятнышко, после чего пожал плечами и отправился в кафе.

Пока Римма поднималась наверх, ее мысли, словно злые осы, кружились вокруг идеи, что причина внезапной усталости Глеба кроется в его возрасте.

«Был бы он моложе хотя бы лет на пять, он бы сейчас поднимался со мной, – думала она. – И хорошо бы еще сбросить килограммов десять, вместо того чтобы объедаться, как вчера, на ночь глядя».

Римма смотрела в окошко подъемника, за которым было все так же сказочно красиво. Но теперь она не замечала ничего, что происходило вокруг. Мир словно померк от обиды на Глеба и перестал существовать. Ей казалось, что он не просто не захотел еще раз подняться на гору, а предал ее, бросил на произвол судьбы.

Злость колючими пальцами мучительно сдавливала горло Риммы, пока из ее глаз не потекли горячие слезы.

Если бы сейчас кто-то спросил у нее, почему она плачет, то, вероятно, ответ прозвучал бы нелепо и неубедительно. По большому счету, она и сама не понимала, почему ей так грустно среди всей этой красоты. Чего-то ей, как всегда, не хватало.

Чего?

Глава 3

Как только в комнату проникли первые солнечные лучи, Рима открыла глаза. Улыбнувшись, она осмотрела уютный номер и потянулась. Едва проснувшись, она тут же почувствовала, что сегодняшний день будет необыкновенным.

– Глеб! – бодро позвала Римма и начала тормошить мужа, закутанного в толстое одеяло. – Просыпайся, лентяй!

– Который час? – сонно пробормотал он, не отрывая головы от большой подушки. – Еще совсем рано…

Взяв с тумбочки часы Глеба, Римма посмотрела на циферблат.

– Половина восьмого, – улыбнулась она. – А это значит, что через полчаса начинается завтрак.

– О нет! – простонал Глеб, и его макушка скрылась под одеялом. – Дай мне хотя бы сегодня выспаться, любимая.

– Всю жизнь проспишь, соня! – Римма со смехом сдернула одеяло с Глеба. – Вставай, вставай! У тебя есть ровно десять минут, пока я буду умываться. И ни минуты больше, – добавила она с шутливой строгостью. – А то все пропустишь. И завтрак в том числе.

С этими словами она ловко соскочила с кровати и вприпрыжку направилась в ванную комнату.

* * *

Зал ресторана, где кормили завтраками, был невелик, но светел и красив, как все в этом отеле. Клетчатые красно-белые скатерти придавали интерьеру душевности. Пахло кофе и свежей выпечкой.

Наполнив тарелки, они направились к выбранному Риммой столу возле панорамного окна, из которого открывался прекрасный вид на горы. Однако любоваться величественными снежными пиками, озаренными утренним солнцем, было некогда.

– Что ты себе взял? – Римма подалась вперед, заглядывая в тарелки мужа. – Круассаны, хамон, яйца, конфитюр… Еще и две булочки прихватил. – Она укоризненно покачала головой. – Бери пример с меня. Смотри: только кофе и штрудель.

– Штрудель полит ванильным сиропом? – оживился Глеб. – Не пробовал такого никогда. Сейчас наверстаем.

Не дожидаясь ответа, он вскочил с места и направился к прилавку с десертом. Вернулся он очень скоро – довольный, предвкушающий удовольствие от десерта.

– Глеб, – многозначительно произнесла Римма. – Не слишком?