Теория «жизненного пространства» - [24]

* * *

Если основательно изучить «Weltanschauung» («Мировоззрение»), «Die politische Lehre der Eurasier» («Политическое учение евразийцев») (Тимашев), то предстанут они как закутанные в шкуру панславизма паназиаты – только насвистывают они свой лейтмотив в минорном тоне, а не трубят его в мажорном, как Данилевский, – действуя до такой степени вяло и нерешительно (силы и мужества не хватало даже Толстому и Достоевскому), как и необоснованно изъясняясь и произнося речи. Строгановы, Ермак, Иван IV, Потемкин, Пржевальский, Ленин были пансарматами в мажоре… Это сразу же проявилось в новых захватах или повторном приобретении пространств, в то время как евразийцы – определенно вопреки желаниям – в салонах Западной Европы и на базарах Востока играли им прелюдии, настраивая на восточную мистику и открывая ворота, которые в обычных условиях были бы осмотрительно закрыты. Подтачивание исконного образа мышления теми, кто проповедует истинное христианство в соответствии с их взглядами и формой, и национальное чувство расслабленного евразийца в миноре гораздо больше содействовали панславистам и паназиатам в мажоре в их практической деятельности по приобретению пространства и земель. А кто способствует размягчению костей и мозга естественных защитников некоей панидеи в пространстве, удостаиваются чести нести вперед ей противостоящую, ее вытесняющую воинствующую мысль.

Но стремятся ли теперь представители переходной зоны Евразии в направлении пан-Европы или пан-Азии или же к той и другой или хотят проникнуть в одну из них, они утверждают, что это – широкая промежуточная зона и никакого четкого различия между обеими нет. Неверно желание представлять жесткий антагонизм «Азия – Европа» (Т. Лессинг), скажем, в виде неутомимо подвижной, экспансивной «головы» по отношению к выступающему, постоянно получающему лишь импульсы туловищу или же вместе с Персивалем Ловеллом усматривать главную сущность Востока только в безликости. Природа не следует такому грубому клише противопоставления «черное – белое». Высокообразованные представители Азии имеют обыкновение отвечать на такие обобщения чаще всего ссылкой на то, что почти все значительные мировые религии возникли на азиатской почве, или же достоверной констатацией факта, что огромное впечатление своей культурой и особенно своей толерантностью произвели на многих путешественников раннего Средневековья арабские дворы, на братьев Поло – Китай Хубилайхана, а на посланца [английской] королевы Елизаветы Фатипур Сикри Акбар, наконец, что изображаемая часто как типично застывшая китайская четырехтысячелетняя история являет знатоку пример многостороннего развития.

Любая «желтая опасность» пробуждает на другом конце Евразии «белую», так же как вопль с одной стороны – такой же вопль с другой! Однако истина в том, что компромисс пан-Азия – пан-Европа ставит, пожалуй, высочайшее требование к созданию первых ступеней будущей структуры всего человечества, способных выдержать нагрузку хотя бы из-за простого численного давления, по меньшей мере, в ведущих слоях подлежащего уравниванию населения – свыше одного миллиарда против почти полмиллиарда (480 млн), из коих по меньшей мере 150 млн сомневаются в своей принадлежности к промежуточной области Малой Евразии.

Стало быть, вопрос о Евразии требует семейного выяснения для трех четвертей человечества, прежде чем они начнут стучаться в другие двери. Ныне становится очевидным, почему мы поставили вопрос о пан-Азии – Евразии – пан-Европе во главу ряда соображений о возможностях осуществления панидей: потому что фактически Европа и Азия обязаны продвинуть важнейшее решение о том, смогут ли панидеи (не говоря о захолустных пространствах Земли) и впредь плодотворно сказываться на дальнейшем развитии человечества и позволят они или нет соорудить встройки между всей совокупностью Земли (очевидно, не готовой еще для единообразной структуры) и слишком малопространственными, во многом автаркичными, а поэтому нежизнеспособными пространственными образованиями.

Первое, что, разумеется, нужно сделать, – попытаться использовать старые [традиционные] части Света в качестве основания для этого.

Объединение частей Света

Первой частью Света, ближе всего подошедшей в процессе исторического развития к объединению (Zusammenfassung), была Азия – колыбель народов, из бескрайних степей которой поднимались одна за другой великие империи, стремившиеся сплотить периферийные культурные круги или же соединить их друг с другом с помощью существующей власти.

Первого государственно-правового объединения в условиях далекоидущих возможностей обособленности добилась в 1900 г. (геологически одна из старейших, но самая молодая с точки зрения заселения высокоорганизованными расами часть Света) Австралия под скромным названием Содружества (Commonwealth) без важного островного дополнения – Новой Зеландии и без настоящего внутреннего удовлетворения в несколько искусственной ситуации союза. К первому международно-правовому объединению и образованию совместных консультативных органов подошла Америка после подготовительной работы в 1810–1822 гг. в латиноамериканских государствах по внедрению идеологии, увенчанной в 1823 г. доктриной Монро, первой конференции 1826 г. (Боливар), рассматривавшей вопрос о третейском разбирательстве, а также ряда встреч в 1889 г. (Вашингтон), 1902 г. (Мехико), 1906 г. (Рио), 1910 г. (Буэнос-Айрес), 1923 г. (Сантьяго-де-Чили), 1928 г. (Гавана).