Теория описавшегося мальчика - [8]
— Заткнись! — закричали снизу. — Бешбармак!
Иван тотчас перестал удивлять жизнь пластикой своего тела. Он уважал общественный порядок. Просто редко думал о нем. А может быть, общественный порядок его не уважал?
Он вновь положил магический камень на стол и сел перед ним, глядя на предмет напряженно и непрерывно. Как телепат.
А в пять часов сорок три минуты, почесав ногу, он взял антиматерию, засунул ее в рот и проглотил.
Он сам не понял, зачем это сделал. Событие произошло инстинктивным образом, само собой, и разуму было неподотчетно.
В первый момент Иван решил было вернуть предмет естественным образом, с помощью двух пальцев, но тотчас мозг изменил решение. Если антиматерия попала в его нутро, значит, ей это было зачем-то нужно. Как истинный испытатель, он решил посмотреть, что из этой ситуации произойдет.
Из чьей-то соседской квартиры радиоприемник донес информацию о текущем времени:
— В Москве семь часов пять минут.
Далее следовала информация о погоде и о перенаселенности пражского зоопарка. Слушатели посочувствовали чехам и решили в отпуск отправиться к ним на выручку.
А потом Иван обнаружил себя лежащим возле окна. Его правый висок был прижат к раскаленной батарее, а левый глаз уставился на термометр, приспособленный к ней же. Шкала термометра показывала чуть более шестидесяти градусов, а соседский радиоприемник сообщал, что в столице наступил полдень. Иван понял, что где-то потерял пять часов. Будто кто-то стер файл из компьютера его мозга. Вероятно, это антиматерия сыграла с ним такую штуку, обокрала его жизнь беспамятством. Значит, она действует, заключил экспериментатор. От этого открытия он не испытал радости, ему не хотелось, как некоторое время назад, кричать идиотское «Эврика!». Скорее наоборот, Ивану вдруг захотелось плакать. И хоть это желание для него было обычным, рядовым, сейчас он воспринял его неким движением в сторону депрессии. Но откуда взяться депрессии, если в его жизни происходят революционные события? Мироздание послало ему свою античасть, не кому-то, а именно ему, вооружила смысловой наполненностью, а он приближался к депрессии. Вот так вот, вероятно, самые великие ученые, сделавшие фундаментальные открытия, чувствуют лишь беспредельную опустошенность, единение с одиночеством, становясь символами этого одиночества. И им абсолютно плевать на почести, на Нобелевскую премию, на мировое признание в сравнении с немотивированной пропастью.
Иван все же заплакал.
Надо сказать, что он вовсе не был слабым человеком. Скорее наоборот, дух его был силен необычайно, но, как у всех сильных духом, душа была составлена из всяких нежностей, страданий, мучилась вселенскими вопросами и второстепенным отвлечением — сосуществованием с женщиной, которая не обладает сильным духом, но лишь чувствует душой наличие сего возможного духа в мужчине, ее сострадания к его выдающимся мыслям и колоссальным мукам.
Если бы Ивана спросили, почему он плачет, вряд ли бы этот огромный сильный человек объяснился доходчиво. Да и оратором он не был, даже больше молчуном слыл, а из-за этого всем казалось, что носит он в себе враждебный замысел, тем более что физиономия его внушала коренным жителям страх — рожа чеченская. Вот соседи и строчили периодически доносы в ФСБ. Однажды коллективный разум сочинил шедевр, в котором говорилось, что Иван Ласкин роет на заднем дворе их девятиэтажного дома шахту для запуска из нее ракеты «земля-земля». При всем идиотизме этого сочинительства дом единогласно подписался под новеллой и отослал ее прямиком в Кремль.
Власть вынуждена была реагировать, ссылаясь на персонифицированность депеши. Ну и перебздеть решили, памятуя о взорванных в столице домах. И тогда Ивана приняли по полной программе. Мало кто верил, что он приемный сын еврея, заслуженного военврача, дважды награжденного орденом Мужества. Зверь есть зверь!
Конечно, ничего не накопали, но, запытав чечена основательно, предложили Ивану вернуться на историческую родину. Обещали даже в Грозном отдельную квартиру.
— Я русский! — убеждал служивых мастеров Иван. — Никогда на Кавказе не был!
— Тогда езжай в Израиль! Ты еврей!
— Так то по папе, мама-то русская, а там национальность по маме! Да и приемный я, к тому же не чеченец, а афганский узбек!
От этой ситуации дурели даже в антитеррористической группе:
— Ты на себя в зеркало смотрел? Как тебе здесь жить? Изведут обыватели!
Его жалели и зла не желали.
— Я в зеркале вижу себя и не раздражаюсь, как и вы не раздражаетесь, когда смотрите на себя.
Если мы будем смотреться вместе, то вы будете видеть меня, а я — вас. Это межнациональная вражда. Но мы же в одном зеркале! А потом мы выпьем компанией, поедим вкусно, посмотримся в зеркало все вместе, после сфотографируемся радостные, и вот на фотографии — компания друзей…
Позже на одном закрытом мероприятии один из генералов специальной службы повторил эту сентенцию, не сославшись на чужое авторство. Забыл.
Время от времени Ивана оставляли в покое, как жильцы, так и спецслужбы.
Вот и сейчас он лежал возле огненной батареи и плакал, не чувствуя, как его правая щека почти зажарилась в котлету. Он вдруг понял, что его правый глаз не видит, а левый уставился в одну точку, в которой расположился муравей. Насекомое казалось огромным, вероятно, увеличенное слезой Ивана. Муравей смотрел на человека и шевелил усами. Он воспринимал гиганта как мертвое тело, как мясо и прикидывал, сможет ли перетащить падаль к муравейнику, выстроенному в углу за платяным шкафом.
«— Знаешь, для чего нужна женщина мужчине? — спросил её как-то— Для чего?— Для того, чтобы о ней не думать… Чтобы заниматься чем-то другим…».
Дмитрий Липскеров – писатель, драматург, обладающий безудержным воображением и безупречным чувством стиля. Автор более 25 прозаических произведений, среди которых романы «Сорок лет Чанчжоэ» (шорт-лист «Русского Букера», премия «Литературное наследие»), «Родичи», «Теория описавшегося мальчика», «Демоны в раю», «Пространство Готлиба», сборник рассказов «Мясо снегиря».Леонид обязательно умрет. Но перед этим он будет разговаривать с матерью, находясь еще в утробе, размышлять о мироздании и упорно выживать, несмотря на изначальное нежелание существовать.
Не знаю, что говорить о своих пьесах, а особенно о том месте, какое они занимают в творческой судьбе. Да и вряд ли это нужно. Сказать можно лишь одно: есть пьесы любимые — написанные на «едином» дыхании; есть трудовые когда «единое» дыхание прерывается и начинается просто тяжелая работа; а есть пьесы вымученные, когда с самого начала приходится полагаться на свой профессионализм. И как ни странно, последние зачастую бывают значительнее…Дмитрий ЛипскеровПьеса «Река на асфальте» принадлежит именно ко второй категории — к сплаву юношеского вдохновения и первой попытки работать профессионально… С тех пор написано пять пьес.
Роман Дмитрия Липскерова «Последний сон разума» как всегда ярок и необычен. Причудливая фантазия писателя делает знакомый и привычный мир загадочным и странным: здесь можно умереть и воскреснуть в новом обличье, летать по воздуху или превратиться в дерево…Но сквозь все аллегории и замысловатые сюжетные повороты ясно прочитывается: это роман о России. И ничто не может скрыть боль и тревогу автора за свою страну, где туповатые обыватели с легкостью становятся жестокими убийцами, а добродушные алкоголики рождают на свет мрачных нравственных уродов.
Изящная, утонченная, изысканная повесть с небольшой налетом мистицизма, который только к месту. Качественная современная проза отечественной выделки. Фантастико-лирический оптимизм, мобильные западные формы романов, хрупкий мир и психологически неожиданная цепь событий сделали произведения Дмитрия Липскерова самым модным чтением последних лет.
Два пожилых человека — мужчина и женщина, любившие друг друга в молодости и расставшиеся много лет назад, — встречаются на закате жизни. Их удел — воспоминания. Многое не удалось в жизни, сложилось не так, как хотелось, но были светлые минуты, связанные с близкими людьми, нежностью и привязанностью, которые они разрушили, чтобы ничего не получить взамен, кроме горечи и утраты. Они ведут между собой печальный диалог.
«Сто лет минус пять» отметил в 2019 году журнал «Октябрь», и под таким названием выходит номер стихов и прозы ведущих современных авторов – изысканная антология малой формы. Сколько копий сломано в спорах о том, что такое современный роман. Но вот весомый повод поломать голову над тайной современного рассказа, который на поверку оказывается перформансом, поэмой, былью, ворожбой, поступком, исповедью современности, вмещающими жизнь в объеме романа. Перед вами коллекция визитных карточек писателей, получивших широкое признание и в то же время постоянно умеющих удивить новым поворотом творчества.
Марк и Карен Брейкстоуны – практически идеальная семья. Он – успешный финансист. Она – интеллектуалка – отказалась от карьеры ради дочери. У них есть и солидный счет в банке, и роскошная нью-йоркская квартира. Они ни в чем себе не отказывают. И обожают свою единственную дочь Хизер, которую не только они, но и окружающие считают совершенством. Это красивая, умная и добрая девочка. Но вдруг на идиллическом горизонте возникает пугающая тень. Что общего может быть между ангелом с Манхэттена и уголовником из Нью-Джерси? Как они вообще могли встретиться? Захватывающая история с непредсказуемой развязкой – и одновременно жесткая насмешка над штампами массового сознания: культом успеха, вульгарной социологией и доморощенным психоанализом.
Эндрю живет в небольшой квартире в Лондоне и работает в муниципалитете, в отделе регистрации смертей. Мало того что работа специфическая, Эндрю еще приходится изо дня в день поддерживать среди коллег миф о своей якобы успешной жизни. При приеме на работу он, не расслышав вопроса, ответил «да» вместо «нет», когда его спросили, женат ли он. С годами Эндрю создал целый вымышленный мир, где у него есть особняк, любимая жена и двое детей. Ситуация осложняется, когда в отдел Эндрю приходит новая сотрудница Пегги.
Сборник «Мышиные песни» — итог размышлений о том о сем, где герои — юродивые, неформалы, библиотекари, недоучившиеся студенты — ищут себя в цветущей сложности жизни.
Повесть посвящена острой и актуальной теме подростковых самоубийств, волной прокатившихся по современной России. Существует ли «Синий кит» на самом деле и кого он заберет в следующий раз?.. Может быть, вашего соседа?..
Первый том настоящего собрания сочинений посвящен раннему периоду творчества писателя. В него вошло произведение, написанное в технике импрессионистского романа, — «Зеленая палочка», а также комедийная повесть «Сипович».