Теория магии - [5]

Шрифт
Интервал

Я покачнулся, силясь совладать с равновесием и едва не грохнулся на пол, резко оставшись без подпорки в виде руки разбушевавшейся девицы. Благо успел упереться свободной рукой о стену. Брат с сестрой уже ругались в полный голос и я, хмыкнув, обошел дорвавшихся до своего любимого развлечения родственников и продолжил путь опираясь на тросточку.

Спустя несколько минут его догнали раскрасневшиеся родственники, гневно сверкающие глазами через хромающего посередине коридора Володьку.

— Хромой, вот хоть ты скажи этой дуре блондинистой, — начал было Антон.

— Меня зовут Владимир, — перебил я его, принципиально не замечающий попыток девчонки снова подхватить его под руку. — И тобой идиотом я пока не разговариваю. Не приятно ли знаешь падать со всего маха о пол.

— А чего ты с утра сказал, что меня девочки не любят. — нахмурился амбал, — А дружат со мной только потому, что не даю старшакам их зажимать по углам,

— А это правда мой большой и недалекий брат, — ловко парировала его Настя, ничтоже сумняшеся вмешиваясь в разговор. — И я не говорю, что это плохо — просто не надо рассчитывать на хоть какие-то чувства от этих свиристелок. А то тебя очередная коза в щечку чмокнет, и ты довольный потом неделю ходишь и нам рассказываешь о огромной и чистой любви.

— Ага, — подхватил я ухмыльнувшись, — а потом, когда она упорхнет к своему новому избраннику жалуешься нам на несправедливость. Причем каждый раз одно и тоже. По одному сценарию. И вот снова Анечка. А я всего лишь тебе сказал о том, как ей по фиг на тебя. Просто ее достала Руслановская шайка, вот она тебе на шею и уселась. И в результате уже получил с десяток подзатыльников и дважды получил подножку. Друг называется.

— Ладно, — Антон наконец признал свою некоторую не справедливость ко мне. — Извини. Но и ты мог бы выражаться как-то по-мягче что-ли?

— Так, ребят. — я оттормозился около учительской. — Сейчас все заходим и записываемся на тесты. Всем все понятно?

— Зачем? — в один голос спросили такие разные родственники

— Я вас очень прошу, пожалуйста. — к сожалению более весомых аргументов способных воздействовать на подростков я не придумал. В детстве мы зачастую не думаем головой. Исключительно в принятии решений руководствуемся эмоциями. Поэтому давил исключительно на чувства. А не смотря на периодические размолвки с Климовскими я сдружился крепко.

— Ладно, — с долей сомнения переглянулись между собой ребята. — Но расскажешь потом почему сейчас уговариваешь нас?

— Когда смогу доказать свои слова, — я и не подумал отказываться. Эти ребята в том будущем будут самими близкими мне людьми. И со временем все обязательно расскажу. Года через два, возможно.

— Пошли, — я постучал в учительскую и распахнул дверь, — Можна, Лариса Игоревна?

Интерлюдия 1

— Александр Львович, начинайте, — президент кивнул ученому и откинулся на кресле.

— Здравствуйте, товарищи, — Муромцев, не смотря на свой возраст легко поднялся и включил большой сенсорный экран напротив огромного стола.

— Хочу начать с предыстории. — легкими движениями пальцев ученый вывел на большой монитор картинку с каким-то архивным документом. — В 1908 году на территорию тогдашней Российской империи упал крупный метеорит, много позже названый Тунгусским. Долгое время это было мало кому интересно, но в середине двадцатых годов этим заинтересовалось НКВД в лице Глеба Бокия. А причина интереса была в том, что рядом с некоторыми собранными с места событий образцами люди начали проявлять зачатки невозможных способностей.

Щелкнул кадр и на мониторе проигрался короткий видеоролик с участием исторически широко известного грузина с трубкой. Сталин на коротком архивном немом кино внимательно наблюдал за мальчиком, который буравил глазами металлический шарик. Вот Иосиф Виссарионович обернулся и что-то сказал сопровождающему его Бокию, но тот только махнул головой. Мол, сейчас все поймете. А между тем шарик внезапно задрожал на поверхности стола, а потом взмыл на несколько метров и начал выписывать замысловатые траектории в воздухе. Причем стопроцентно разные, по желанию мальчика, который управлял движением предмета. Видеоряд немого кино оборвался.

— Занятное кино, — хмыкнул один из министров, — но, даже если допустить, что это не фальсификация, то какое это имеет значение сейчас?

— Терпение, Сергей Петрович, — президент махнул рукой говоря ученому продолжать, — Это еще даже не цветочки. Так легкие зелёный листик побега. Цветочки с ягодками нас ждут потом.

— Так вот, — после паузы продолжил Муромцев, — Понять что-то конкретное ученые того времени не смогли и со временем отложили эти опыты в долгий ящик. Прорыв случился уже в 80-х в НИИ физики элементарных частиц, где я работал.

Снова замелькали кадры слайдов с различными научными графиками и формулами.

— Суть свелась к тому, что мы смогли вычислить теоретическую модель происходящего процесса. И по ней наблюдается рост напряженности этой темной энергии на планете. Причем скачкообразный. А новые квантовые суперкомпьютеры, которым мы скормили математическую модель предсказывают новый скачок причем кратный всего через 2 года 7 месяцев приблизительно.


Рекомендуем почитать
Кровь и огонь

После кампании за улей Хельсрич капеллан Гримальд из Чёрных Храмовников получает неожиданный призыв о помощи от старого союзника. Космические десантники Небесных Львов стали целью Инквизиции и оказались на грани уничтожения. Сумеют ли они перегруппироваться и восстановить орден или выберут смерть в славной последней битве? Решение за Гримальдом... .


Ребут

Пять лет назад, Рен Коннолли была застрелена тремя выстрелами в грудь. Спустя 178 минут она вернулась, как Ребут: сильнее, быстрее, со способностью исцелятся, и менее эмоциональной. Чем дольше Ребут мертв, тем меньше человечности в нём остаётся после возвращения. Рен 178 самая опасная из Ребутов в Республике Техас.В своей работе Рен больше всего любит тренировать новых Ребутов, но один из новичков является самым худшим из всех кого она видела. В 22 года Каллум Рейес почти человек. Его рефлексы медленнее, чем у остальных, он всегда задаёт вопросы и его вездесущаю улыбка бесит Рен.


Старая история

Под обложкой этой книги Вас ожидают две истории о противостоянии и любви, случившийся на одной из колоний Материнской планеты «Тимор-15», в разное время с разными людьми. И не только с людьми. Ведь самому сильному человеческому чувству подвластны и киборги, и даже машины. Самые грустные и самые романтичные сказки Михаэля Драу станут достойным пополнением вашей читательской коллекции.Действие повести «Старая история» происходит на одной из колоний Материнской Планеты, там же, где и действие «Ошибки программы» — на планете Тимор-15, спустя много лет после…


У кладезя бездны. Часть 4

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Падение Дамноса

Когда Дамнос содрогнулся в катастрофическом землетрясении, глубоко в его недрах пробудилась древняя сила. Некроны очнулись от сна, чтобы уничтожить человеческое население планеты. Кажется, все потеряно, но надежда на спасение приходит с небес — отважные Ультрамарины после орбитальной бомбардировки разворачивают свои силы на Дамносе. Их возглавляют два легендарных воина — капитан Катон Сикарий и главный библиарий Тигурий. Они — последняя надежда планеты выстоять перед безжалостным врагом, но напряжение, существующее между ними, может стоить им победы.


Аномалии.INFERNO

Треш-роман «Аномалии. inferno» представляет собой ряд микроновелл, в которых действует множество различных героев; новеллы объединены сквозным сюжетом катастрофы, связанной с таинственными экспериментами симуляции человеческого сознания в виртуальном пространстве. По ходу повествования с виду обыкновенный мир принимает извращенные, призванные к гибели формы. Главные герои не осознавая, кто они — люди или виртуальные машины, вступают в схватку с абсолютным безумием и безграничной человеческой жестокостью, разделенной на больную фантазию коллективного человеческого разума.Примечательно, что роман насыщен неповторимым белорусским колоритом, а так же элементами советского ностальгического киберпанка, что делает его привлекательным для самой широкой русскоязычной аудитории.