Теория литературы - [6]

Уточняя мысль о прекрасном в искусстве и его отличии от действительности, Гегель выдвигает три аргумента и указывает на три обстоятельства. Первое заключается в том, что в искусстве все проникнуто живым началом, и это объясняется выбором в качестве предмета изображения именно человека. Второй предпосылкой прекрасного в искусстве является присутствие в нем не просто живого, но чего-то возвышенного, облагораживающего, общезначимого. Доказательством этой мысли служат для Гегеля многочисленные примеры картин, на которых изображены Мадонны с младенцем на руках или даже неказистые на вид мальчишки на полотнах Мурильо, которые вызывают чувство радости и умиления. Третье условие прекрасного в искусстве заключается в том, что здесь устраняется все случайное и выявляется главное. Так при воспроизведении Мадонны как бы подчеркивается и акцентируется ощущение красоты и благородства материнства, что не всегда происходит в жизни, когда видишь женщину с ребенком (Гегель, т. 1, ч. 1).

В этих суждениях объективно присутствует мысль о творческом характере искусства, об отборе наиболее важного и характерного с точки зрения художника. Художник, по Гегелю, предстает неким медиумом и «исполнителем» воли Духа, творящего Разума, а его произведение именуется идеей, в которой та или иная сущность являет себя в конкретно-чувственной форме. Таким образом, реальное, конкретное, историческое подается как логическое, как следствие и результат «работы» высшего начала, из чего и вытекает впечатление умозрительности в подходе Гегеля к искусству и к жизни вообще. В 40-е годы XIX в. этот подход подвергнется критике, но в 20-е и 30-е годы идеи Канта, Гегеля и Шеллинга были известны и востребованы в разных странах Европы, в том числе в России.

Как уже упоминалось, в 1794 г. Кант был избран членом Российской академии наук, его имя было хорошо знакомо русским интеллигентам. В 1812 г. краткое изложение «Критики способности суждения» было помещено в журнале «Улей», полный перевод появился в 1898 г. Экземпляр «Критики чистого разума» был привезен в Россию в 1819 г. А.А. Елагиным. Однако гениальные идеи Канта из первых двух критик не нашли тогда русского интерпретатора и последователя. Вероятно, русская научная мысль была не готова к их восприятию.

По мнению крупнейшего философа ХХ в. В.Ф. Асмуса, «заметного непосредственного влияния на русскую эстетическую мысль и художественную критику Кант не оказал» (КЛЭ, т. 3, ст. 370). Что касается Гегеля и Шеллинга, их влияние в России весьма заметно. Идеи Шеллинга проникли раньше и попали на благодатную почву. Они получили известность благодаря слушателям его лекций (А. Галич, И. Киреевский), участникам переписки и встреч (А. Тургенев, П. Чаадаев, Ф. Тютчев).

Идеи Шеллинга обсуждались на заседаниях общества любомудров. Непосредственное отражение они нашли в работах преподавателя Царскосельского лицея и Петербургского университета А.И. Галича («Опыт науки изящного», 1825); писателя, философа, музыковеда В.Ф. Одоевского («Опыт теории изящных искусств», 1825), который считал необходимым «познакомить с трансцендентальным идеализмом» русскую публику; профессора Н.И. Надеждина («О современном направлении изящных искусств», 1836); профессора С.П. Шевырева («О возможности найти единый закон изящного»), И.В. Киреевского, опубликовавшего в 1845 г. обзорную статью под названием «Речь Шеллинга».

Были в России приверженцы и гегелевской философии, в числе которых Н.В. Станкевич, А.И. Герцен и их единомышленники. Эстетические идеи немецкого мыслителя в первую очередь оставили след в работах русского мыслителя и критика В.Г. Белинского.

Виссарион Григорьевич Белинский (1811–1848) окончил Чембарское уездное училище, затем Пензенскую гимназию. В 1829–1832 гг. учился в Московском университете. С 1833 г. работал в журналах «Телескоп», «Московский наблюдатель», «Отечественные записки», в 40-е годы – в журнале «Современник». Первое собрание сочинений (ч. 1 – 12) вышло в 1859–1862 гг.; второе – в 1911–1917 гг.

Даже из такой краткой информации ясно, что Белинский остался в сознании современников и потомков в качестве критика. Но анализируя произведения литературы, он считал необходимым опираться на определенные теоретические принципы, в связи с чем и задумал «Теоретический курс русской литературы», частично им осуществленный. По его убеждению, теоретико-литературные принципы должны были опираться на философские воззрения. О знакомстве Белинского с предшествующей и современной ему философией свидетельствуют многочисленные упоминания имен философов. Судя по публикациям, в 30-е годы Белинскому ближе других был Гегель с его идеей системности и закономерности в объяснении процесса развития искусства и толкования отдельного произведения. В этом плане чрезвычайно интересны статья «Идея искусства», задуманная как введение к названному курсу, а также теоретические мысли, содержащиеся в статьях «Полное собр. соч.

Д.И. Фонвизина» (1838) и ««Горе от ума»… соч. А.С. Грибоедова» (1840). В первой из них воспроизводится логика гегелевской «Эстетики», согласно которой «Все сущее, все, что есть, что мы называем природою, жизнью, человеческой историей, – все это есть мышление, которое само себя мыслит… Все бесконечное разнообразие явлений и фактов мировой жизни есть не что иное, как формы и факты мышления… Дух есть причина и жизнь всего сущего. Природа – первый момент духа, человек – высший момент духа. В истории – внутренняя необходимость. А источник этого – мышление… Искусство – мышление в образах» (Белинский, т. 1, 197).