Теории сознания - [98]

Если мы спросим, чем является сознание для Гуссерля, то, в сущности, это – серия интенциональных актов и неинтенциональных видов опыта, называемых "ощущениями".[41] В некотором смысле структура интенционального акта трояка: то, что приобретает опыт, сам опыт и то, к чему опыт относится. Или, если сформулировать это иначе: эго, опыт и интенциональный объект. Мы знаем, что Гуссерль полагает описание интенционального опыта и интенционального содержания как соотносящихся ошибочным в феноменологическом плане, поскольку обычно никакое подобное отношение не является сознанию – только интенциональный объект является подобным образом. А сейчас нам следует обратиться к другому компоненту тройки, или иначе, к другому из двух связанных интенциональным опытом – к эго, или к тому, что сознает.

Всей этой картине структур сознания Гуссерль противопоставляет случаи, при которых мы не рефлексируем по поводу опыта, "но если мы, так сказать, живем в соответствующем акте, если мы растворяемся, например, в восприятии как рассматривании являющегося процесса или в игре фантазии, в чтении сказки, в осуществлении математического доказательства и т.п." (Ibid., р. 561). Гуссерль придерживается мнения, что для повседневного, нерефлективного вида сознания не является никакого эго. Как он пишет об этом, … нигде нельзя заметить Я в качестве точки отнесения осуществленных актов (Ibid., р. 561). Так, часто, согласно феноменологической точке зрения, это никак не проявляется. Эго не есть феномен, даже если "представление о [нашем] Я (Ichvorstellung) может быть "наготове", для того чтобы с особой легкостью выдвинуть себя на передний план или, скорее, заново себя осуществить" (Ibid., р. 561).

Так что существует некоторое напряжение или, по крайней мере, различие между открытиями естественной рефлексии и открытиями феноменологии. Гуссерль решает, что объективно эго в некотором смысле должно существовать. Даже если эго и не является, оно по-прежнему должно существовать в некотором смысле даже тогда, когда не является: "Если рассматривать объективно (а также с точки зрения естественной рефлексии), это, конечно, верно, что в каждом акте Я интенционально относится к предмету" (Ibid., р. 561). Если это так, по крайней мере с "объективной" точки зрения, то встает вопрос: что же такое эго? Гуссерль рассматривает две возможности. Эго есть "…не далее как "единство сознания", "связку" переживаний или – в эмпирически реальном понимании и более естественно – как непрерывное, вещное единство, которое интенционально конституируется в единстве сознания как личностный субъект переживаний" (Ibid., р. 561). Таким образом, эго есть либо единство моего опыта – мое сознание как целое, – либо это несводимое субъективное и сугубо личностное я, которым я и являюсь. Эго – это то, что я есть, а я есть все, что обладает моим опытом.

Гуссерль так никогда и не разрешает проблему статуса эго. Он называет его "трансцендентальным" эго, поскольку оно не проявляется в пределах обычного опыта, но само является условием этого опыта. Эго выходит за пределы опыта. Оно является тем, что обладает опытом. И оно не есть ни сам опыт, ни интенциональный объект опыта. Критику Гуссерля французскому философу Жан-Поль Сартру досталось распутать сложность позиции Гуссерля по трансцендентальному эго. Впрочем, обсуждение данного вопроса само по себе потребовало бы целой книги.

Глава 8 КАК РАЗРЕШИТЬ ПРОБЛЕМУ СОЗНАНИЯ И ТЕЛА

Проблема сознания и тела есть проблема установления правильного отношения между сознанием и телом. Ее решение зависит от обсуждения нескольких логически взаимосвязанных вопросов: "Чем являются сознания (minds)?", "Что означает сказать, что нечто "ментальное" или "физическое"?, "Что такое мышление?", "Что такое сознание (consciousness)?", "Что такое субъективность?", "Что такое индивидуальность?", "Что такое я (self)?" и "Что такое материя?".

ЧЕМ ЯВЛЯЮТСЯ СОЗНАНИЯ?

Сказать, что нечто является сознанием, значит сказать, что оно обладает способностью мыслить. Обладание способностью к мышлению в равной мере логически необходимо и логически достаточно для того, чтобы быть сознанием, так что если существует некоторая вещь x и x обладает способностью к мышлению, то из этого логически следует, что существует, по крайней мере, одно сознание. Если же существует некая вещь x и x не обладает способностью к мышлению, тогда из этого логически следует, что x не является сознанием. Я считаю, что обе фразы "x есть сознание" и "x обладает сознанием" имеют смысл, причем один и тот же. Сказать "x есть сознание" означает сказать, что x обладает способностью к мышлению, и сказать "x обладает сознанием" означает сказать то же самое.

Если нечто мыслит, тогда логически следует, что оно является сознанием, ибо было бы противоречием утверждать, что нечто мыслит, но не обладает способностью к мышлению. Тем не менее не является необходимым, чтобы нечто мыслило или было мышлением для того, чтобы быть сознанием, поскольку утверждение, что нечто обладает способностью к мышлению, но не мыслит, не содержит противоречия.