Теории сознания - [96]

Гуссерль также полагает, что употребление Брентано термина "феномен" крайне несовершенно. Гуссерль предпочитает термин "опыт" (Ibid., р. 557)[39], поскольку из него не следует, что все ментальное есть феномен. В данном случае Гуссерль пытается оставить место для той возможности, что могут быть ментальные состояния, которые не проявляются для человека, обладающего ими:

Так как феномен обозначает по преимуществу, а также у Брентано являющийся предмет, как таковой, то в этом заключено следующее: каждое интенциональное переживание не только имеет отношение к предметам, но само есть предмет определенных интенциональных переживаний. (Ibid., р. 557).

Ясно, что Гуссерль не разделяет позицию Брентано, согласно которой каждое ментальное событие является объектом для внутреннего сознания. Гуссерль считает вполне возможным, что могут быть ментальные состояния, которые вообще недоступны для внутреннего сознания. Несмотря на выражение предпочтения "опыта" над "феноменом", Гуссерль часто употребляет последний термин для обозначения опыта в пределах собственной феноменологии.

Дальнейшая критика Брентано привела Гуссерля к развитию его собственного учения об интенциональности. Но в данном пункте стоит обратить внимание на две интерпретации феноменологического метода Гуссерлем. Первая из них предполагает использование понятия содержания, вторая – понятия сущности. Он говорит: "Последующие размышления прояснят более точно фундаментальное различие между первым и вторым способом рассуждать о "содержаниях"." (Ibid., р. 556). Гуссерль имеет в виду "содержание" в самом широком психологическом смысле, т.е. когда есть содержание в том, что некто воспринимает, в смысле того, что воспринимается; содержание в том, что некто думает, в смысле того, что некто думает; содержание того, что некто говорит, в смысле того, что некто говорит. В этом случае ясно, что существуют различные виды перцептуального, имагинативного и лингвистического содержания, а понятие интенционального объекта должно быть расширено, чтобы принять в расчет эти содержания.

Во-вторых, Гуссерль заявляет, что "все феноменологические определения, которых мы здесь добиваемся, следует понимать (даже без особого подчеркивания) как сущностные определения" (Ibid., р. 556). Как мы отмечали в главе 1, сущность чего-либо есть то, чем в действительности является вещь. Важная часть гуссерлевского проекта заключается в определении сущностей различных ментальных актов – в открытии того, что именно означает мыслить, воспринимать, воображать и т.д. Заявляя об открытии сущностей, Гуссерль убежден, что открывает вечные истины относительно любого сознательного существа, а не только истины о своей собственной психике. И если он и в самом деле обнаружил, чем являются мышление, восприятие и воображение, то его выводы могут быть также распространены на всякое мышление и восприятие.

АКТ И ОБЪЕКТ

Гуссерлевское изложение теории интенциональности начинается с двух положений, существенно меняющих концепцию Брентано. Гуссерль полагает, что выражение "ментальные феномены относятся к интенциональному объекту" чревато серьезными затруднениями, ибо мы тут же сталкиваемся с вопросом о природе данного отношения. Это предполагало бы наличие трех вещей: ментального акта, интенционального объекта и отношения между обоими. По мнению Гуссерля, сохранение интенционалистской терминологии не принесет вреда до тех пор, пока мы не начнем овеществлять или гипостазировать отношение, с одной стороны, сознания (или эго) и с другой – интенционального объекта сознания.

…Если здесь нельзя избежать термина "отношение", то все же следует избегать выражений, которые предлагают ложные истолкования этого отношения как психологически-реального (real) или принадлежащего [внутренне] реальному (reell) содержанию переживаний… (Ibid., р. 558).

Что Гуссерль имеет здесь в виду под "реальным"? Он подразумевает феноменологически реальное, пытается описать сущностную природу ментальных актов как они являются сознанию, что ведет нас к другой важной модификации теории Брентано. Гуссерль согласен, что "… интенциональные переживания имеют то своеобразие, что они различным образом относятся к представленным предметам" (Ibid., р. 557), но он настаивает, что "это делают они именно в смысле интенции", а "в этом, однако, заключено не что иное, как то, что наличествуют как раз те определенные переживания, которые имеют характер интенции, в частности представляющей, судящей, желающей интенции" (Ibid.). В частности, Гуссерль полагает типичным или же имеющим место в большинстве случаев, что если человек осознает нечто, то отсюда еще не следует, что он осознает две вещи: объект и его осознание. Например, представьте, что вы смотрите на какой-то цвет. В таком случае вы и осознаете данный цвет. Но вы отнюдь не осознаете одновременно и сам цвет, и ваше осознание цвета. Не две вещи представлены вашему сознанию, а только одна:

Не две вещи присутствуют как переживания (мы отвлекаемся от известных исключений), не предмет переживается и наряду с ним интенциональное переживание, которое на него направлено; это не две вещи в смысле части и охватывающего целого, но только одно наличествует – интенциональное переживание, сущностный дескриптивный характер которого составляет как раз соответствующую интенцию