Теннисные мячи для профессионалов - [13]

— Молодые?

— Лет по двадцать пять — двадцать восемь. В то дежурство поселились. При мне. И еще один. Этого сегодня первый раз увидела. Лет под сорок, черноватый.

— Здесь сейчас?

— Ушел. Под вечер еще.

— Что-нибудь было у него с собой?

— Портфель. Желтый… Подниматься будете? — спросила лифтерша.

— Обязательно.

— Пешком придется. Лифт ночью выключаем: шум, жильцы жалуются. Дом не простой…

Поднимаясь, Денисов оценил здание. Дом был дореволюционной постройки, с лепниной на высоких потолках, с ажурной паутиной лестниц. На многих дверях виднелись дополнительные механические звонки.

«Жильцов, похоже, не так много, — подумал Денисов. -Чужие должны бросаться в глаза…» Впрочем, через несколько минут все должно было выясниться.

— Входите. Прошу.

Дверь открыл человек, похожий на отставника-армейца -гладковыбритый, морщинистый, с прямой спиной, он не спросил предварительно: «Кто? Кого вам?» Увидев милицейское удостоверение, словно обрадовался.

— Малышка! — крикнул кому-то в сторону широченного коридора. — Из милиции к нам… С Павелецкого вокзала! Да выключи ты радио! — Свет в коридоре не горел, только в громадной прихожей. — Проходите, мы с женой уже кофе пьем. С утра пораньше. Сюда, на кухню.

Кухня выглядела просторной. Рядом с дверями лежали несколько пачек подготовленной к сдаче макулатуры. Верхний лист на одной чернел машинописным текстом, неожиданно крупным, не принятым в служебной переписке.

— Моя жена, Елена Дмитриевна… — представил Сазонов.

У мойки возилась немолодая худенькая женщина в вельветовых брючках и кофточке; увидев Денисова, женщина завернула кран, выключила воду.

— Садитесь. — Она вытерла руки, заговорила: — В ногах правды все-таки нет, говаривал мой отец, когда разрешал мне выйти из угла… — Сазонова мило коверкала «р» и «л», получалось довольно забавно. — Были жестокие времена…

«Человека, у которого детство было счастливым, узнаешь сразу…» — тем не менее подумал о ней Денисов.

Сазонов заметил:

— Я смотрю, тебя довольно часто наказывали, Малышка. Такое впечатление, что ты каждый день стояла в углу.

— Это правда. Да вы садитесь, пожалуйста.

Денисов сел против жестяных круглых банок с чаем, экзотического вида бутылок. Здесь же стояли часы, которые не шли.

— Как же, Малышка, ты будильник буцкнула! Теперь, наверное, его никакая мастерская не выправит…

Супруги разыгрывали интермедию, обоим хорошо знакомую, Денисов понимал это; мысли его были впереди, как у шахматиста, проигрывающего в уме возможные варианты:

«Смогут ли они опознать труп? Кто им погибший — родственник, знакомый? Какое отношение к случившемуся имеют другие двое гостей — молодые?…»

Но сначала требовалось на месте все уточнить.

— Ваш телефон… — он назвал номер, — установлен давно?

— Уже восемнадцать лет. — Сазонов присел с другой стороны стола. — Лишь немного подправили, когда переходили на семизначные номера.

— Меня интересует человек, у которого вчера на вокзале видели номер вашего телефона. Я хочу спросить, у вас жил кто-нибудь на этих днях?

— Сейчас тоже живут. — Сазонов показал за стену, Денисов почувствовал, как велико помещение. — Наши знакомые. Из Орска.

— Давно?

— С неделю. Мы не против, правда, Малышка? Паркет не жалко… — Паркет был и в самом деле в плачевном состоянии, требовал срочной циклевки.

Пока они говорили, Сазонова особым образом заваривала кофе — Денисову не приходилось видеть раньше: кофе был помещен в бумажную воронку, залит кипятком. Просачивавшийся сквозь бумагу напиток становился густым и ароматным.

— Не приходилось пробовать? — угощая его кофе, Сазонова сообщила доверительно: — Хозяйка я, знаете ли, все-таки никудышная, но кофе сварить смогу.

— А что случилось? — спросил Сазонов.

— Кроме них, гостил еще кто-нибудь?

— Мужчина. Он вчера уехал.

— Кто он?

При этом вопросе Денисов почувствовал замешательство Женщина поднялась.

— Елена Дмитриевна, тут тебя… — заметил Сазонов. — Кто он? Как зовут? Ты же его поселила!

— Да, я. — Женщина явно смутилась, но тут же перешла наступление. — Но ты же разговаривал с ним. Обсудил хоккейные проблемы. Мальчишке должны больше понять друг о друге. Я и спрашиваю тебя: «Кто он?»

— Мы почти не виделись. Я пришел, он уехал.

— Мог бы и побыть дома. И вообще, что за манера оставлять жену с незнакомым молодым мужчиной?! — Она обернулась к Денисову. — Как вы считаете?

— Какой он из себя? — Денисов сделал несколько быстры коротких глотков. Кофе был отличный.

— Лет сорока… — Сазонов пожал плечами.

— Худощавый, высокий… — Сазонова пришла на помощь. В костюме.

По отдельным частям портрета, набросанного супругами можно было с осторожностью идентифицировать личность погибшего.

— Как он попал к вам.

Сазонова объяснила:

— Он должен был на пару дней остановиться у Окуневых Но Иван Яковлевич с семьей на даче…

— Он был у них?

— Разговаривал с домработницей по таксофону. Она ему дала наш адрес и телефон. Так бывало не раз! Наши гости едут к ним, его — к нам!

— Перед тем как приехать, он позвонил?

— Конечно же! Я разговаривала с ним. Пригласила: «Приезжайте, пожалуйста». А что я должна была сказать, если человеку негде остановиться?

— Скоро он приехал?

Она задумалась: