Тени - [46]

Я с почти священным ужасом ждал реакции. Обычно изменения начинаются через две-три минуты, нарастают постепенно. В пиковый момент тело превращается в неоформленный сгусток плоти… Не совсем приятное зрелище.

В этот момент Веорика с громким криком повалилась на пол, уронив все, что можно. Крепко сжатый флакон в руке с тихим писком раскрошился осколками. Потом тело девушки взорвалось невероятным объемом магической энергии, непригодной ни для чего больше, словно отработанной уже, ничейной. За пару мгновений магический фон в помещении стал настолько плотным и нестабильным, что было почти душно, он давил на меня, как раскаленный воздух в жаркий день.

Я уже и сам испугался. Нет, все должно быть не так! Плоть плавно должна переходить из одного состояния в другое, не должно быть вот таких… не должно так ломать тело! Веорика кричала, металась на полу, меня просто сносило в сторону неконтролируемой волной её боли. Её ломало, выворачивало под разными углами, острые углы костей разодрали кожу, она вся ощетинилась обломками, будто еж. Кровь, вырываясь мощной струей из тела, сразу же застывала, образуя… кокон. Надо же! Плотный кокон!

Облепленная кровью, своими шикарными волосами, тяжело дыша, она наконец перестала кричать. В тот же миг её тело словно хлопнулось, будто некий великан расплющил её. Осталась только… только лужа на полу, жидкая, странного цвета субстанция, вбирающая в себя магию из окружающего мира, осушая до дна.

Я не знаю, сколько времени прошло, но наблюдая, как их чего-то, очень похожего на воду, словно по форме, выплавлялось маленькое тельце, я пугался еще больше. Я не ощущал присутствия никого, кроме меня, в этой комнате.

Пахнуло озоном, стало очень холодно. Я ошарашено смотрел перед собой. Совершенно обнаженная, маленькая эльфа… маленькая, совсем ребенок! Лет двадцати отроду, не больше! Угловатое, нескладное тельце, кажется, одни кожа да кости! Влажные черные волосы закрыли лицо, они были чуть ниже талии. И пустое… абсолютно ничего нет внутри, нет ни души, ни разумной мысли! Но… с первым судорожным вдохом жизнь ворвалась в тело, яростно заявляя о себе. В тот же момент по мне ударила её мысль. Я почти влез в её сознание, когда испугался, что она умерла, надеясь найти хоть слабый отголосок. За что и поплатился, она хлестнула меня, словно плетью.

Единственное, что сохранилось от прежней Веорики, её невероятные глаза. Широко распахнутые и испуганные, смотрящие в пустоту. Одна её мысль о боли ввергла меня в состояние, очень похожее на глубокий транс.

Что ж… она все же сменила облик. И он, как ни крути, более соответствует её возрасту, каким его ощущаю я. Первому возрасту. Ребенок… О боги!

Я не сразу сообразил, какой погром царил в лаборатории. Это кошмар! Сколько бесценных реактивов пропало! Но что еще хуже…

Я по осколкам стекла, прямо по этому жуткому месиву из порошков и жидкостей и обломков чего-то еще подполз к ней, с некой опаской коснулся руки. Холодная… если не абсолютный нуль, то очень близко! Неудивительно, что жуткая смесь реагентов рядом с ней покрылась инеем, они даже замерзнуть не смогли, просто испарились. Мои пальцы тоже прилично покалывало, всего от одного едва ощутимого прикосновения.

Я тут же убрал руку, сидя на осколках, не особо напрягаясь по этому поводу, прислонился спиной к столу в месте перекладины в букве П. Стол не снесло с места только потому, что он был впаян в пол намертво, железной арматурой. Правы гномы, надежнее всякой магии.

Да все мои щиты, все закляшки, в смысле, заклинания снесло с кругов и гексаграммы! Надеюсь, хоть внешняя защита устояла.

Такое впечатление, что от нее как зараза расползается пустота и холод. При одном взгляде на нее, я словно заглядывал в бездонную пропасть. И где-то там, внизу, на бесконечной глубине, мелькал как будто маленький огонек, неуверенный, все никак не могущий решить, погаснуть ему на этом ветру или нет. Это сводило с ума…

Кто-то с силой хлестал меня по щекам. От души так, со всей любовью, с девизом "лучше много сейчас, чем не хватит потом". Ох, вот я сейчас открою глаза и…

— Дурень! — меня приподняло и хорошенько встряхнуло, как тряпичную куклу. — Приди в себя!

Я с трудом разлепил веки. Ну и кого я еще хотел бы увидеть? Моего учителя, который так мастерски вправлял мне мозги? Ага, сейчас, его уже нет на свете. На его почетную должность заступила Таюя. Только она, обладая в дополнение к способностям метаморфозы умением видеть и различать магию, могла найти лазейку через ослабленную защиту. И только она могла так нагло приводить меня в приемлемое состояние.

— Таааюяя, неее тряяяяси… меня, — с трудом выговорил я, а сил едва хватило, чтобы обхватить пальцами сильные предплечья женщины. — Все, я уже очнулся!

— Сколько раз тебе Парсинрар говорил, что транс — опасная штука! — метаморфоза тряхнула меня еще раз, опустила на пол. Ноги у меня тут же разъехались в разные стороны, и ей пришлось за шкварник держать меня в вертикальном положении. Кто еще не понял, то магистр Парсинрар — это мой учитель, великий маг своего поколения, который под конец жизни уже не мог ногами ходить по земле, но никто об этом не знал, — сила его телекинеза и левитации была такова, что он парил над полом и силой мысли двигал свои атрофировавшиеся ноги, как будто бы шагал. И такие сложные действия ничуть не были для него в тягость, одновременно он мог разговаривать с двумя эльфами, что-нибудь большое наколдовать и посчитать в уме умножение трех пятизначных чисел. Вот такой был мой учитель, крутой, как вареное яйцо! Даже сейчас мне до его уровня — как до Слейла!