Тени надежд - [79]
Таис сделала еще один шаг навстречу.
"Твоя", – шевельнулись беззвучно губы.
Стена рухнула. Птолемей подхватил девушку на руки, словно невесомую пушинку, закружил...
Ночь все расставила по своим местам. Это была ночь памяти, они осторожно открывали друг друга заново, отдавшись во власть текущего по жилам огня, отворяющего уста для трех простых слов, уже сказанных когда-то давно, в другой жизни, на берегу звездного моря.
Они встретились буднично, даже холодно, но наутро уже и не вспомнили это глупое чувство настороженного недоверия, растворились друг в друге без следа.
Боги завистливы к радости смертных. Верно, от того, что сами не могут длить ее бесконечно.
– Ты уедешь сегодня?
– Я не могу взять тебя с собой. Я еду в Милет. Сначала – в Милет. Там меня ждет Неарх с флотом.
– Что же потом?
– Потом будет война.
– С персами?
– Не только. Созданное нами не нравится слишком многим. Острова мутит Мемнон с афинянами, персидские навархи залечивают раны, все новые силы прибывают с юго-востока, из Финикии. Антигон оставил меня здесь сторожевым псом, а хватать лиходеев за пятки сподручнее из Милета. Да и вряд ли я буду там сиднем сидеть. Пожалуй, меня ждет качающаяся палуба.
– Разве ты моряк? Есть же Неарх.
Птолемей не ответил. Встал с ложа, набросил хитон. Подошел к Таис, обнял ее за плечи, коснулся губами шеи.
– Не знаю, когда вновь увидимся. Увидимся ли... Не на веселую пирушку уезжаю.
– Я буду ждать тебя, ты – мое солнце.
Птолемей провел кончиками пальцев по распущенным волосам Таис.
– Я знаю.
Он подошел к двери, обернулся.
– Долгие проводы – лишние слезы.
– Я не буду плакать, – пообещала Таис, но глаза ее предательски блестели.
В конце весны второго года сто одиннадцатой Олимпиады[30] Антигон Одноглазый оказался в положении совсем слепого: лазутчики приносили противоречивые сведения с востока и запада. Одни говорили, что на островах про Мемнона ни слуху, ни духу, словно в Тартар провалился, как вдруг родосец объявился на Лесбосе и осадил Митилену, присоединившуюся было к Союзу. Сколько у него людей и кораблей, откуда он их взял, никто толком сказать не мог.
Афиняне помогли Линкестийцу удержаться в Пелле, а теперь осаждали Амфиполь, пытаясь отобрать его у молодого Кассандра, успевшего укрепить город и устроить в нем большие продовольственные склады. Старший сын Антипатра держался в осаде уже почти полгода и мог с легкостью просидеть за стенами еще год. До ушей Птолемея дошли слухи, будто бы царь одрисов Севт собирает войско, чтобы... тоже отобрать Амфиполь у Кассандра. Для себя. Одрисы считали земли, на которых стоит город, своими. Узнав об этом, македоняне только посмеялись – Харидем и Севт собирались делить шкуру неубитого медведя. Пусть пободаются втроем, каждый сам за себя.
Неспокойно было и в Фессалии, где Менон, "герой" Фермопил, боролся с тремя или четырьмя конкурентами за титул тага. Афины ему в этой борьбе одной рукой помогали, а другой мешали, не заинтересованные в появлении очередного тирана с амбициями Ясона Ферского или Филиппа.
Бурлила Беотия, где уцелевшие фиванцы пытались восстановить свой город, а Платеи и Орхомен, готовые рубить головы уже за одни только разговоры об этом, сеяли смуту среди членов Коринфского союза.
Раздоры в рядах врага, это хорошо, вот только враг этот в данный момент для Антигона второстепенен, есть дела и поважнее. Мемнон. Хитрый, скользкий, как угорь. У него осталось почти пятьдесят триер, спасшихся в огненной буре, устроенной Неархом. Сколько на них может быть воинов? Тысяч пять? Не больше. А скорее всего, меньше. И с таким войском он полез на Лесбос? Что-то не верится. Значит, где-то еще набрал. Где и на какие шиши? На первый вопрос ответ простой – на мысе Тенар в Пелопоннесе, где лагерь людей, продающих свои мечи тому, кто больше заплатит, существовал уже сто лет и превратился в настоящий город. Там можно было за полдня нанять целую армию, были бы деньги. Откуда у Мемнона деньги? Тоже несложно догадаться. Не бросил, выходит, царь царей своего слугу, несмотря на все его неудачи. Не отобрал титул карана Малой Азии. Продолжает снабжать деньгами и людьми. Эх, вот бы взять тот корабль, на котором едут к родосцу золотые дарики... Только где его искать? Море велико, а финикийцы, что основу персидского флота составляют, мореходы хоть куда, к берегам не жмутся.
Собственно, полная неизвестность о том, что происходит на востоке, больше всего раздражала и злила Антигона. Лишь единицы криптиев-лазутчиков пробирались за Киликийские ворота или по Царской дороге в верхние сатрапии. Возвращались немногие, да и те приносили сведения обрывочные, туманные. Азия слишком велика и слухи, проходя огромные расстояния, разбухали от небылиц, как снежный ком. Щедро делились новостями купцы, прибывающие из Сирии и Финикии, никого не приходилось тянуть клещами за язык, вот только новости эти... Мягко выражаясь, противоречивые.
Великий царь собирает большое войско в Дамаске. Великий царь в Вавилоне и у него пятьсот тысяч человек. Нет, все совсем не так, царь в Сузах, ждет, когда подойдут бактрийцы и уж тогда выступит. Дарий пересек Евфрат у Каркемиша и идет в Киликию. При нем весь его двор, жены и триста тысяч воинов. Нет, не триста, а шестьсот, царь у южных границ Армении.
Альтернативная история. Александр Македонский гибнет в битве при Гранике, но прежде у него рождается сын. Рассказ написан на конкурс "Альтернативная история — 4".
Альтисторический рассказ о том, что может случится, если очень влиятельные люди не держат себя в руках. Действие происходит на просторах Средиземноморья в 1571 году.
Он был самонадеян, покоритель Ойкумены, Искандер Зулькарнейн, Искандер Двурогий, Проклинаемый людьми. Он шел от победы к победе, и никто из живущих ныне не мог остановить тяжелую поступь великого завоевателя. В неумеренной гордыне своей он назвал себя сыном Бога, не зная, что жизнь человеческая - лишь былинка в руках Всевышнего, суд же Его суров, но справедлив, и по силам каждому Он даст испытания. Не в этом времени, так в ином. Ибо нет у времени начала и конца. И тогда в битве не на жизнь, а на смерть сойдутся два величайших полководца, разделенные тысячей лет.
…Он был самонадеян, покоритель Ойкумены, Искандер Зулькарнейн, Искандер Двурогий, Проклинаемый людьми. Он шел от победы к победе, и никто из живущих ныне не мог остановить тяжелую поступь великого завоевателя. В неумеренной гордыне своей он назвал себя сыном Бога, не зная, что жизнь человеческая — лишь былинка в руках Всевышнего, суд же Его суров, но справедлив, и по силам каждому Он даст испытания. Не в этом времени, так в ином. Ибо нет у времени начала и конца. И тогда в битве не на жизнь, а на смерть сойдутся два величайших полководца, разделенные тысячей лет: Александр Македонский против Тутмоса III. На это раз обложку делал не я.
Действие этого исторического романа происходит в Древнем Риме во времена Митридатовых и Гражданских войн. В центре сюжета - жизнь и приключения Спартака, будущего предводителя знаменитого восстания гладиаторов.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.