Тени Марса - [96]

Проснулся Сергей от ощущения чьего-то смрадного дыхания на своём лице. Он открыл глаза и, вздрогнув, едва не заорал благим матом. Над ним нависала здоровенная морда Синезуба. Решение было принято молниеносно. Перевернувшись на живот, он едва успел откатиться в сторону, когда огромная лапа опустилась на то место, где он только что лежал, почти полностью вдавив в почву оставшийся подле лежанки защитный шлем-каску. Времени на раздумье не было. Схватив тяжёлый сук, Ляпидевский швырнул его в своего противника и с лихорадочной поспешностью снял предохранитель висевшего на поясе бластера. Его правая рука ещё поднималась вверх, когда Пещерный Синезуб отбросил измочаленный в лохмотья сук и сделал шаг вперёд, намереваясь прикончить свою, причинившую ему столько хлопот, жертву. С синих клыков зверя капала вниз жёлто-коричневая слюна и, растекаясь по траве, оставляла на ней бурые полосы, тут же покрывающиеся чёрным налетом. Ляпидевский с омерзением представил, как эта слюна, наполовину состоящая из концентрированной соляной кислоты, разъедает его плоть и, направив оружие прямо в пасть животного, изо всей силы надавил курок. Расстояние, разделяющее человека и зверя, было столь мало, что, казалось, промазать было невозможно. И всё же малиновый луч вначале ушёл в пустоту, едва задев выпуклое ухо чудовища. Досадуя на самого себя, Сергей тут же сместил ствол, и луч, срезав оказавшийся на его пути огромный синий клык, упёрся в разверзнутую пасть зверя. Тот взвыл, а затем, заскулив, словно раздосадованная собака, попятился назад, в тщетной попытке уйти от сжигающего его изнутри пламени, но было поздно. Медленно, как бы нехотя, луч полоснул по шеё отступающего Синезуба, и голова зверя, словно срезанная серпом шляпка подсолнечника, шлёпнулась на землю. Обезглавленное туловище ещё некоторое время, спотыкаясь, бежало в сторону чащи, но затем упало и забилось в агонии, подминая под себя небольшие заросли арктона. Сергей опустил бластер и, тяжело дыша, почти упал на мягкие стебли растения, похожего на земной клевер. Не выпуская из рук оружия, он вытянул из земли потрескавшийся от удара шлем, и ещё раз тяжело вздохнув, смахнул со лба капли набежавшего пота. Потухший ствол едва дымился. Ляпидевский поднялся и, дрожа всем телом, пошёл раздувать его остатки. Остальные, проснувшись от грохота упавшего Синезуба, с удивлением и непониманием смотрели на огромную тушу, валявшуюся едва ли не посередине их лагеря.

Дверь решительно распахнулась, и в помещение ворвались два вооруженных охранника. Один из них вскрикнул и, роняя бластер, повалился на пол, зажимая рукой резаную рану на правой икроножной мышце. Второй растерянно обернулся. На его лице отразилось непонимание — высокая стройная женщина, стоявшая напротив него, сделала шаг вперёд, и носок её туфли въехал в его щиколотку. Взвыв от боли, охранник повернул ствол бластера в её сторону. Фонтан крови, хлынувший из развороченной груди, забрызгал распростёртого на полу зандра. Не в силах остановиться, охранник направил луч лазера вниз и стрелял до тех пор, пока не иссяк запас батарей, и у его ног не образовалась кровавая каша, состоявшая из мелко нашинкованных тел — человеческой женщины и марсианина. Затвор клацнул, а точнее, отошла задвижка, предлагая державшему бластер заменить магазин и вставить новую батарейку. Забрызганное кровью лицо охранника расплылось в сладостной полубезумной улыбке. Он медленно повернулся к остальным пленникам, медленно сменил магазин и так же медленно снял оружие с предохранителя. Сжавшиеся в углу комнаты люди приготовились к скорой смерти. Нина, стоявшая с краю, ощутила липкую паутину страха, сковавшую ее руки и ноги. Она не могла пошевелиться. Ей хотелось кричать, но даже и этого она не могла сделать. Охранник не спеша поднял приклад к плечу и положил палец на спусковой крючок…

Сергей сидел на потрескавшейся сфере шлема и пересчитывал стоящее перед ним воинство. Семнадцать человек с одним — единственным бластером! Не густо… Было от чего задуматься. Оставалось лишь надеяться, что зандры, как всегда, переоценят своё могущество и, уверенные, что их противник не вооружён, на поимку людей отправят не так много воинов. Ляпидевский с сосущей душу тоской посмотрел на голубое, уходящее в бесконечность, небо. Где-то там, за его кромкой, в чёрной пустоте пространства, одинокой песчинкой летело тёмное сигарообразное чудо человеческой мысли — "Прометей". Оставаясь здесь, внизу, на твёрдой почве планеты, Сергей всем сердцем стремился туда, сквозь холод, сквозь черноту — к томящейся в плену любимой. Он боялся. Но не за себя. Угрозы его бывшей пассии не были просто угрозами. Сердце противно и болезненно ныло. Наверное, впервые Сергей ощутил, сколь мало и незначительно всё окружающее пространство по сравнению со снедающей его болью. Ляпидевский вдруг понял, что если с Ниной что — либо случится — его существование станет бессмысленным. "Что — либо случится?!" — он едва не задохнулся от подобной мысли. "Нет, нет и ещё раз нет! В этом мире подобного просто не может быть! Мир без любимой просто не существует, его нет! С её исчезновением исчезнет и Вселенная. Значит, она будет жить! Она должна жить!" — Сергей потёр виски пальцами рук, словно избавляясь от наваждения, и решительно поднялся на ноги. Час назад ему удалось подстрелить небольшую лесную зверюшку, напоминающую сибирскую кабаргу, и теперь запахи разлетающегося над окрестностями жареного мяса приятно щекотали ноздри.