Тени Марса - [24]

— Иван! — в три прыжка оказавшись подле лежавшего генерала, полковник наклонился, одним движением лазерного резака перерезал стягивающие генерала путы и попытался взять того на руки. Но ему удалось оторвать массивное тело генерала лишь на мгновение, затем, едва не уронив генерала, он застонал и был вынужден опустить его на холодные камни. Измученные дневным напряжением мышцы отказались слушаться своего хозяина. Устало вздохнув, Хасанов вытащил из кармана рулон обезболивающего пластыря, отрезал изрядный кусок и, расстегнув истерзанный комбинезон, прилепил его на грудь тихо стонавшего командира. Затем поднялся и, выйдя из пещеры, вынул из бокового кармана рацию.

— На связи полковник Хасанов. Нашёл генерала. Он ранен. Требуется срочная эвакуация. Запишите координаты Х29656, У71230. Высылайте глиссер. Как поняли меня, приём?! — на том конце сдержанно подтвердили. Теперь можно было на мгновение остановиться и перевести дух. Судя по тому, что с ним от начала до конца разговаривал дежурный радист, начальник разведки отсутствовал, но для Хасанова не имело значения, кто его сейчас слушает. Главное, чтобы там знали, что генерал жив и выслали за ним спасательный бот. Воцарившееся над полем битвы перемирие давало робкую надежду, что задуманное сбудется, и генерала удастся вывести в безопасное место. О себе полковник не думал.

Главный мозг-процессор вывел своё бронированное войско из боя и, погрузив его в сон, сам продолжал шелестеть вентиляторами, перебирая в памяти заложенные в него программы и знания. Тысячи различных боевых сюжетов из прошлого мелькали перед его электронным взором. Он думал, он рассуждал. Точнее, ему казалось, что он думает и рассуждает. На самом деле это программа, заложенная столетия назад, заставляла его искать решение. Еще никогда его армия не несла таких потерь. Тактика, применённая живыми существами, была дерзка и нова. Он почти закончил свои размышления, когда его внезапно потревожили. Сигнал передатчика, раздавшийся совсем рядом, заставил процессор прекратить поиски стратегического решения и обратить внимание на эту досадную, но столь красноречивую мелочь. В непосредственной близости от него находился враг, дерзнувший выйти на радиосвязь. Поднимать войска мудрый механизм не стал. Они нуждались в отдыхе и ремонте. К тому же не следовало тратить оставшееся горючее на столь досадную ерунду типа обнаглевшего диверсанта. Завтра предстоял прорыв, а на то, что бы пробиться на поверхность и снова начать поставки горючего, требовалось время в несколько суток. Это здесь, на поверхности, после окончания ремонтных работ стояла благоговейная тишина и царило глубокое спокойствие, а глубоко под землей кипела работа. Сотни роботов-рабочих продолжали растаскивать образовавшиеся в результате взрыва завалы. Электронный мозг задумался на одну микросекунду, затем отдал приказ, и десяток роботов-пластунов серыми тенями растворились во мраке.

Хасанов в тревожном ожидании всматривался в звездное небо. Просторы вселенной, завораживая своей глубиной, виделись такими близкими и одновременно далекими. Тишина, стоявшая вокруг, казалась могильной. Он позволил себе постоять несколько секунд под открытым небом, чтобы затем вернуться в пещеру и, вооружившись бластером, встать на охране своего пребывающего в беспамятстве командира. Когда его начал одолевать сон, он снова направился к выходу из пещеры, чтобы вдохнуть глоток освежающего ночного воздуха.

Маленький камешек, скользнув по отвесному склону, упал около ноги и несколько раз подпрыгнув, закатился в небольшую трещину. Хасанов повергнулся на звук и тут же рухнул, сбитый на землю подсечкой металлического щупальца. Бластер выстрелил, осветив окружающую местность малиновой вспышкой, и тут же отлетел в сторону, выбитый другим проворным "пехотинцем". Полковник почувствовал, как его мгновенно опутала холодная сталь проволоки, и несколько металлических мерзавцев, подхватив спеленатого человека на "руки", втащили его в глубь пещеры, где и бросили, ни мало не заботясь о боли, причиняемой пленнику. Кажется, теперь-то уж всё точно было проиграно. Хасанов попробовал пошевелить руками, но не смог, оставалось лишь материться на окружающий мир вечной несправедливости и на самого себя за проявленную беспечность. А пленившие его роботы, прошелестев суставчатыми конечностями, переместились к входу, где собравшись в кружок, переплелись щупальцами и замерли. Со стороны казалось, будто компания друзей, собравшись вместе, предалась молчаливому размышлению. Некоторое время спустя один из "компаньонов" отделился от своих "соплеменников" и, вернувшись назад, коснулся электрошокером открытой шеи не имеющего возможности уклониться полковника. Боль затмила разум, Хасанов вскрикнул, и его сознание померкло.

Жутко болела голова, истерзанное тело — изрезанное и обожжённое, ныло невыносимой болью. Генерал с трудом разлепил глаза и осторожно приподнялся на локте. Звёздочки, летающие в его сознании, постепенно уступили место звездам, видимым через отверстие входа. Выделявшиеся на чёрном фоне неба еще более чёрные силуэты он опознал сразу, не узнать маленьких роботов-осьминожков было невозможно. Попытавшись лечь поудобнее, он внезапно понял, что его тело больше не связано. С осознанием этого факта в голове появились новые мысли, чтобы обдумать их, он повернулся на спину и едва не вскрикнул, коснувшись истерзанной кожей рифленой рукояти бластера. Задержав дыхание, Иван осторожно, стараясь не шуметь, приподнялся и сел. Вздрагивающей от боли рукой передвинул бластер на грудь, выждав пару минут, взял его обеими руками, тщательно прицелился и нажал на спуск. Ночную тьму разметало всполохами выстрелов. Ильченко стрелял и стрелял. Он не отпускал спускового крюка до тех пор, пока стрелка индикатора мощности не коснулась красной точки, означающей ноль. Выпавший из рук бластер с тупым звуком ударился о камни. В воздухе, наполняющем пещеру, царил удушливый запах обожжённого металла и горелого пластика. Растерзанные "тела" противников оплавленными ошмётками валялись по всему периметру. Иван поднялся, сделал шаг и, споткнувшись о лежавшего Хасанова, снова повалился на землю. Он опёрся руками о каменный пол пещеры, привстал на одно колено и медленно встал на ноги. В глазах снова помутнело. Иван глубоко вздохнул и пристально всмотрелся в дрожащее кружево звезд. Легкое дуновение ночного ветра принесло холодную свежесть, заполняя ею духоту окружающего пространства. Генерал зябко поёжился. Звезды на ночном небе наконец-то нашли своё место и успокоились, предательское мельтешение в глазах закончилось, зрение обрело привычную резкость. Генерал присел, осторожно распутал путы, стягивающие полковника и, отбросив их в сторону, направился к выходу. Внезапно со стороны звёзд ему почудилось какое-то едва угадываемое звучание. Иван остановился и прислушался. И точно, до его слуха отчётливо донесся нарастающий гул мотора летящего глиссера.