Тени и химеры - [2]

– Думаю, я окажусь там раньше тебя, – проворчала Брисеида, закрывая глаза.

– Похоже, что песочник уже пришел, – пробормотал Люсьен, целуя ее.

Если бы она не засыпала, Брисеиде могло бы показаться странным, что по щеке ее отца течет слеза. Голос Люсьена провожал ее во сне.

– Я буду скучать по тебе. Сладких снов.

Затем последовал другой голос, приглушенный и гнусавый:

– Пора, Люсьен. Нужно уходить.

– Я знаю.

1. Среди облаков

От чужого голоса по ее телу пробежала волна дрожи, тряхнуло, как от удара током. Она резко проснулась. На лбу выступили бисеринки пота. Этот особый тембр, этот высокий, почти металлический звук. Брисеида могла бы узнать этот голос среди тысячи: голос херувима.

Голос доносился не из сна, а из воспоминаний. Самое важное событие ее детства – последний разговор с отцом перед тем, как тот потерял рассудок, – только что всплыло на поверхность, кристально чистое, всколыхнув все вокруг.

Херувим был там.

В ее небольшом пригородном доме на улице Белвью. Он парил где-то между кроватью из светлого дерева и плакатами с изображением Короля джунглей.

Брисеида раскинула руки, глубоко вдыхая, чтобы освободиться от тяжести, давящей на грудь.

– Эй! Что с тобой? – над ее головой раздался голос молодого человека.

Хуже того, подумала она, в воспоминаниях папа знал о присутствии херувима. Он разговаривал с химерой, как разговаривал бы с любым реальным человеком… Как такое возможно? Брисеида посмеялась над собственной доверчивостью, вспомнив Аликс, свою подругу-панка, которая обвинила ее в том, что та витает в облаках. Херувимов не существует…

Но гнусавый голосок все еще звучал в ее голове.

Девушка резко села, чтобы вдохнуть свежего воздуха.

– Брисеида! С тобой что-то не так! Ты что, хочешь убить нас? – выкрикнул побледневший молодой человек, схватив ее за запястья, чтобы удержать на месте.

Нахмурив густые брови, он смотрел на нее своими большими зелеными глазами. Его хватка была крепкой, но чувствовалось, как под рубашкой тело дрожало. Позади него другие путники в белых туниках, прижавшись друг к другу, наблюдали за ними.

Только тогда Брисеида заметила облака, такие большие и белые, проплывающие вокруг них. Ее взгляд устремился в пустоту под ногами, и девушка рассмеялась.

– Я… Я забыла, где мы находимся! В облаках! Я в облаках!

Леонель обеспокоенно посмотрел на нее.

– Думаешь, самое время спать? Да еще и на моих коленях!

– А ты мог просто не дать мне улечься на тебя.

Леонель только собрался ответить, но Брисеида окинула взглядом невидимую тропу, на которой они сидели, находясь на высоте нескольких тысяч метров над уровнем моря, и внезапно почувствовала головокружение, которое вызвало у нее приступ неконтролируемого смеха.

– Не понимаю, что тут смешного, – произнес Леонель.

И все же… Она размышляла о существовании херувимов, шагая по небу сквозь время в сопровождении шести представителей разных эпох. Какая нелепость. Оставалось только посмеяться.

Перед ее глазами замелькали образы, когда остатки сна растворились и девушка пришла в себя. Создания, которые не должны были существовать или существовали только во сне. Гарпии, крылатые дьяволы, изрыгающие ненависть, сжимающие добычу своими орлиными когтями. Гигантский черный дракон с золотым гребнем, из ноздрей которого вырывалось пламя, прижимался к стенам бесконечного коридора и раздирал ковер своими огромными когтями, чтобы добраться до Брисеиды. Темные всадники на разъяренных конях набрасывались на нее. Химеры, множество химер, невероятные смеси людей и животных, высыпались из картин, висевших на стенах, а затем преследовали ее… Крокодил с открытой пастью из самой огромной библиотеки… И маленький мальчик со светлым пухлым лицом, но темным взглядом, с короткими белыми крыльями, расправленными на спине. Полуголый, он направил на нее свой перевязанный лук, его взгляд был полон ненависти и ужаса.

Все это тоже были воспоминания… или нет? Может быть, Брисеида и ее друзья и находились на небесах, но Леонель все еще верил, что она стала жертвой иллюзии Цитадели.

Цитадель…

Брисеида закрыла глаза, чтобы прогнать прочь ту боль, которую она прочла в глазах херувима. Вырвавшись из тисков служителей крепости в Греции лишь несколько часов назад, она все еще пыталась осознать произошедшее. Поднимаясь по ступеням невидимой лестницы, она пыталась разобраться в том, что же все-таки случилось. Одно теперь казалось несомненным: Агис, царь спартанцев и Альфа-Элита, также боялся, что Цитадель обвинит его в серьезном преступлении. И элита, и химера действительно боялись этой крепости.

Леонель ошибся. Брисеида не пала жертвой иллюзии. Два херувима не пытались обмануть ее, они сделали все, чтобы защитить свои шкуры от гнева Цитадели: рискуя привлечь внимание последней, один из них фактически перенес Брисеиду в крепость. Он хотел, чтобы девушка помогла ему найти копию письма, которое написал ее отец. Херувимы хотели уничтожить письмо, думая, что оно является достаточным доказательством их предательства.

В письме все объяснялось: как херувимы по ошибке определили Брисеиду в ученицы Цитадели, как Люсьен, которому херувимы поручили предотвратить ее переход в крепость, приложил все усилия, чтобы отправить дочь туда. Потому что, став ученицей Цитадели, Брисеида получила шанс понять источник своей силы и помешать крепости продолжать тайно править миром.