Тени былого - [69]

– Дорогой граф, но вы же нездоровы! – И вновь его взгляд скользнул по сапогам Сен-Вира. – Вы как будто очень много времени провели в седле, милый граф, – сказал он сочувственно. – Без сомнения, вы очень утомлены.

Граф поперхнулся и со стуком поставил рюмку на стол.

– Вы… вы правы, я не совсем здоров. Еще не оправился от легкого недуга, из-за которого вынужден был провести последние три дня взаперти у себя дома.

– Поистине поразительно! – удивленно произнес герцог. – Мой брат… мне кажется, вы знакомы? О да, разумеется! Так он сейчас лежит в комнате наверху, также перенеся легкий недуг. Боюсь, в здешнем воздухе таятся какие-то миазмы. Быть может, вы находите, что здесь слишком жарко?

– Нисколько, мосье, – буркнул Сен-Вир.

– О? Впрочем, эти докучливые недуги, если не ошибаюсь, поражают человека независимо от климата.

– Как убедился милорд Руперт, – резко сказал Сен-Вир. – Надеюсь, его… нездоровье не внушило ему неприязнь к моей стране.

– Напротив, – любезно заметил его светлость. – Он сгорает от нетерпения скорее отправиться в Париж. Он и я, любезный граф, свято веруем в старинное лечебное средство: шерсть укусившей тебя собаки.

На лбу Сен-Вира вздулись жилы.

– Ах, вот как? Будем надеяться, что милорд не станет действовать опрометчиво.

– О, пусть он не заботит вас, милый граф. Я, так сказать, стою у него за спиной, а у меня голова отнюдь не горячая. Просто на удивление, как мне говорили. Но вы… ах, это иное дело! Вам следует поберечь себя, граф. Умоляю вас, оставьте свои… поиски, пока совсем не оправитесь.

Пальцы Сен-Вира сжались в кулак.

– Вы слишком любезны, мосье. Мое здоровье вас не касается.

– Вы ошибаетесь, милый граф. Я живо интересуюсь вашим… здоровьем.

– Полагаю, я скоро окончательно выздоровею, мосье. Мой недуг не был таким уж серьезным, рад сказать.

– Тем не менее, любезный граф, всегда следует соблюдать осторожность, не так ли? Никогда ведь заранее не известно, не обернется ли вдруг такое пустячное недомогание чем-то весьма серьезным. Мне известны случаи, когда простая простуда перекидывалась на легкие и сводила человека под гробовые своды в самом цветущем возрасте. – Он ласково улыбнулся графу, который внезапно вскочил, опрокинув свой стул.

– Черт вас возьми! У вас нет доказательств! – крикнул он.

Брови его светлости поднялись, глаза насмешливо заблестели.

– Уверяю вас, мой дорогой граф, мне известен подобный случай.

Сен-Вир с усилием взял себя в руки.

– Со мной, я думаю, этого не случится, – сказал он хрипло.

– О, будем надеяться, что нет, – согласился герцог. – Я верю, что никто не бывает сражен ранее предназначенного ему часа.

Граф, не глядя, взял хлыст и стоял, пропуская его между пальцами.

– С вашего разрешения, мосье, я вас покину, Я и так потратил много времени напрасно. Мадемуазель, ваш слуга! – зло бросил он, схватил перчатки и направился к двери, как слепой.

– Так скоро? – прожурчал его светлость. – Надеюсь иметь счастье увидеть вас в Париже. Я должен представить мою воспитанницу вашей очаровательной жене.

Сен-Вир свирепо повернул ручку и распахнул дверь. Он обернулся со злобной усмешкой.

– У вас столько планов, монсеньор. Будем надеяться, что ни один из них не завершится фиаско.

– О, разумеется! – ответил герцог с поклоном. – На это нет причин.

– Ну, иногда обнаруживаются… изъяны, – язвительно бросил граф.

– Вы ввергаете меня в недоумение, – сказал его сиятельство. – Мы говорим о вашей потерянной драгоценности или о моих планах… или и о ней, и о них? Должен предупредить вас, я кое-что понимаю в драгоценных камнях, любезный граф.

–Да, мосье? – По лицу Сен-Вира вновь разлилась багровая краска. – Возможно, что вы впали в заблуждение, господин герцог. Игра еще не доиграна.

– О, отнюдь, – ответил герцог. – И кстати, я забыл, что упустил осведомиться о вашем очаровательном сыне. Так как же он поживает?

Граф оскалил зубы.

– О, он прекрасно себя чувствует. Он меня ничуть не тревожит. Ваш слуга!

Дверь захлопнулась с громким стуком.

– Дражайший граф! – прожурчал Эйвон.

– Монсеньор, вы ничего ему не сделали! – вскричала Леони. – Я думала, вы его накажете!

– Mа fille, придет день, когда я его накажу! – ответил Эйвон и бросил веер на стол. Его голос изменился, стал жестким. – И пощады от меня он не получит.

Леони посмотрела на него с робостью, но и с восхищением.

– Вы как будто очень рассердились, монсеньор! Его взгляд остановился на ее лице. Он подошел к ней, взял ее за подбородок и пристально посмотрел ей в глаза. Она ответила ему доверчивой улыбкой. Внезапно он опустил руку.

– У меня есть на то причина, дитя мое. Сегодня ты видела черного негодяя.

– Ну да, свиное отродье. Вы не позволите ему снова меня похитить, монсеньор?

– Нет, малютка. Больше ты не попадешь в его когти. Клянусь!

Она посмотрела на него, сдвинув брови.

– Вы стали каким-то другим, монсеньор. Вы же сердитесь не на меня?

Мрачные складки у его рта разгладились, и он улыбнулся.

– Такого просто не может случиться, моя дорогая. А теперь поднимемся к Руперту и скрасим его скуку.

Глава 22 В ИГРУ ВСТУПАЕТ ЕЩЕ ОДИН ИГРОК

Наступил понедельник и сменился вторником, но Гастон и те, кого он должен был сопровождать, не появились. Его светлость нахмурился, но Леони затанцевала от радости и высказала предположение, что госпожа Филд скончалась от волнения.