Теневая Черта. Звездные ловцы. Звездный Рубеж - [261]

Макленнон не мог избавиться от чувства растерянности и беспокойства. Всеобщая мобилизация была тревожным знаком. Судя по всему, Конфедерация намеревалась бросить все имевшиеся в ее распоряжении силы в первый же бой.

В мыслях невольно возникла родная планета. Неужели со Старой Земли тоже забрали всех людей и технику? Если так — оставалось лишь радоваться, что сам он во Внешних мирах.

Ясно было, что, как только исчезнут полицейские подразделения, эта обезумевшая планета скатится в эпоху варварства. Конфедерация особо не вмешивалась, но все же сдерживала уровень насилия.

Одна вспышка преступности случилась во время войны с улантонидами, а еще несколько, не столь сильных, — когда ослабевало влияние Конфедерации. После урегулирования отношений с Улантом Лунному командованию пришлось заново завоевывать Землю.

Стоило исчезнуть железному кулаку, как всевозможные культы и движения перековывали орала на мечи, страстно желая свести старые счеты.

— Мыш, — сказал он, — до чего же странный мир я называю Родиной.

Шторм понял его с полуслова:

— На это раз все не столь плохо, Томми. Я видел кое-какие текущие планы мобилизации. Они подходят к призыву творчески, вербуя добровольно-принудительно. Хватают первых попавшихся и отправляют их по всей Конфедерации, в разные места, чтобы с ними было поменьше проблем.

— И впрямь неплохо. Если забрать побольше народу, и неприятностей не будет.

— По крайней мере, будет большой приток людей. А то во время войны с Улантом от Старой Земли вообще не было толку.

Эми, Марья и полицейские с любопытством смотрели на них.

Даже Мыш не мог до конца понять Старую Землю.

Земля превратилась в мир робких людишек, из которых давно выветрился весь дух приключений. Гены первопроходцев сто лет назад ушли в прошлое. С точки зрения остального человечества эти домоседы были отбросами общества. Даже Макленнон с готовностью признавал, что его соплеменники-земляне изо всех сил старались соответствовать своему безрадостному образу.

Средний житель Старой Земли упал бы в обморок, если бы ему предложили отправиться в космос. И тем не менее он мог быть удивительно жесток по отношению к сородичам…

Дикость и упадок? Именно так Макленнон воспринимал родную культуру.

— О Хаос, возродил ты ужаса империю, мертвотворящим словом мир вогнав во тьму… — пробормотал он.

— Что? — переспросил Мыш.

— Это из одной поэмы. Поупа.

— Добро пожаловать домой, Томми, — улыбнулся Мыш. — Ты снова ведешь себя как мой старый друг.

Застонав, Макленнон схватился за живот.

Язва вцепилась в него драконьими когтями, будто пытаясь продрать себе путь наружу. Он едва не согнулся пополам от боли.

— Томми?

— Язва…

— Тебе нужно к врачу.

— Потом. Чуть позже. Выдержу.

— В кого ты превратишься, когда все закончится?

— Главное — довести дело до конца.

Макленнон знал, что заделывать трещины в теле и душе он сможет лишь после того, как выполнит задачу, которую сам себе назначил.

Недели ожидания вновь оживили его язву. Ничего хорошего он не ждал. Ему уже доводилось бросать вызов Бекхарту, но никогда еще речь не шла о чем-то столь важном.

Ему было страшно. Как поступит Старик? Адмирал был с ним честен, но честность никак не мешала ему исполнять собственные приказы.

Макленнон пытался заглушить тревогу, оглядываясь по сторонам. У редких горожан, встретившихся на улице, был подавленный вид. Волнение перед аукционом сменилось страхом.

Он отметил в их поведении общую странность. Каждый то и дело останавливался, бросая взгляд вверх.

— Может, они беспокоятся из-за рейдерского флота, — сказал Мыш, когда Макленнон об этом упомянул.

Макленнон тоже иногда поглядывал на небо, но вовсе не в поисках инопланетной угрозы. Он убеждал себя, что хочет в последний раз наглядеться на солнце. Котен-Зевен, тюрьма для военных, находилась в тысяче километров под поверхностью луны Старой Земли. С психологической точки зрения она была столь же далека от основного потока жизни, как любая средневековая темница.

Самообман, однако, не удался. Макленнон искал нечто, чего лишился, нечто, ставшее теперь столь далеким, что он никогда не увидит его снова. На этой неделе флотилия Пэйна ушла в гиперпространство. Его приемная Родина, мир звездных ловцов, исчезла навсегда.

— Пришли, — сказал возглавлявший группу полицейский, ведя их ко входу во второразрядный отель.

Бекхарт встретил их при полном параде, вытянувшись в струнку. Лицом он напоминал труп. Лишь едва заметная напряженность во взгляде выдавала бурлящую в нем злость.

— Посадите женщин под замок, — бесстрастно произнес он, глядя сквозь Макленнона.

Эми не выдержала, разразившись жалобами, рыданиями и гневными возгласами. Марья смотрела на нее с презрением. Томасу хотелось обнять Эми, утешить, но он не двигался с места, зная, что сделает только хуже.

Сквозь ледяной панцирь проглянула частица настоящего Бекхарта. Он взял Эми за руки:

— Успокойтесь, госпожа Макленнон. Через несколько дней вы отправитесь домой. Если не предпочтете остаться с Томасом.

— Остаться? — истерически расхохоталась она, но тут же взяла себя в руки, шмыгнула носом и сказала: — Я вернусь домой.

Смущенная собственной вспышкой эмоций, она уставилась на покрытый обшарпанным ковром пол.