Тенепад - [25]

- Не откажешься поужинать? – спросил броллахан.

- С радостью. Могу и поделиться, - сумка пережила мое неудавшееся падение. Я выудила хлеб и сыр Мары, развернула ткань.

- Поки любит сыр, - и точно, котенок проявлял интерес к моей еде, как только я ее достала. Он уже вился у ткани, покусывая края. Броллахан снял баранину с костра, несмотря на жар разломил ее и протянул мне половину. На пол пещеры капал жир, я сглотнула. Я очень давно не ела мяса.

Какое-то время мы ели в тишине. Несмотря на голод, я откусила лишь несколько раз. Я знала, что если съем больше, то будет плохо. Я тихо сидела, пока броллахан доедал свою порцию, остаток моей порции и сыр с хлебом, что остались после трапезы поки.

- Нерин, - вдруг сказал броллахан. – Так тебя зовут, да?

- Да. Вашего имени я не прошу.

- Можешь угадать.

- А если ошибусь, будет наказание? – только не новое испытание, ведь я только почувствовала безопасность.

- Ах, нет, девочка, лишь из любопытства. Ночи долгие, и со мной только поки. Я дам тебе подсказку. Это одинокое имя. Глубокое имя.

- Сколько у меня попыток?

- Три. В старых сказках их всегда три.

Шалфей. Сердце сжалось от воспоминания.

- Если я угадаю с трех попыток, - сказала я, - сделаете кое-что для меня?

Броллахан опешил, глядя на меня.

- Маленькая услуга. Не сложная.

- Сначала угадай, а потом я отвечу.

- Глубокий, - предположила я.

- Хороший вариант, - сказал броллахан, - но это не то имя.

Я думала о пещерах, силе, старой песне о камнях.

- Эхо, - сказала я.

- Ах, невероятно! – сказал спутник с широкой улыбкой, показавшей острые зубы. – Но это не то имя.

- Пустой, - сказала я.

Тишина.

- Угадала, - сказал броллахан. – Хорошее имя для одинокого тела.

- Спасибо, что поделился своим именем, Пустой, - повезло мне, или природная магия подсказала мне его имя? – Ты давно здесь живешь?

- Довольно-таки. Со мной была жена, но она умерла. Стала пылью.

Я не знала, что сказать. Его одиночество заполняло пещеру, теплый огонь не мог отогнать эту тень.

- Есть поки, конечно. Греет мне ноги зимними ночами. Но это не то же самое. Совсем не то же самое.

В пещере слышались только треск костра и урчание поки. А потом Пустой пришел в себя.

- Что ты хотела попросить, девочка?

- Ты ведь вернешься к мосту? Можешь посмотреть, там ли мои друзья? Двое из доброго народца были со мной, боюсь, они мертвы. Они удерживали людей, преследующих меня. Они попросили меня идти. Я не могу думать, что они там лежат одни, и…

Пустой поднял руку.

- Что ты сказала? Тебя преследовали люди? Такую девочку? Зачем? Это странно, как по мне. Я бы разобрался с ними.

- Хотелось бы знать. Мне говорили, что у моста есть что-то странное. Пустой, ты сделаешь это?

- Ты не ответила. Нерин. Зачем тебя преследовали? Ты сделала что-то плохое?

Я поежилась.

- Я не остановила друзей, и их убили. Это достаточно плохо. А люди короля преследуют меня, но если я расскажу, ты будешь в опасности.

Широкий рот Пустого растянулся в зубастой улыбке.

- Пусть попробуют навредить броллахану. Рассказывай, и я перейду мост и посмотрю, что там.

Пришлось доверить ему хоть часть правды. Он спел песню, спас меня от падения, хоть игра и была опасной, он казался другом. Я вкратце рассказала о своем даре, как годами видела добрый народец, пока путешествовала, но могла лишь оставлять подношения.

- Но этот путь другой, - сказала я. – После смерти отца я говорила с вашим народцем, не броллаханами, но народцем поменьше. Не все были мне рады, но трое стали мне друзьями, защитили меня на мосту. Они удерживали нападавших, пока я пересекала пост. Я просила их не ходить за мной.

- Зачем, если тебе нужна была их помощь?

- Если меня поймают, тех, кто со мной, тоже поймают. И накажут за помощь в побеге или по другой причине, которую придумают Силовики.

- Но ты лишь девочка.

- Я из Леса воронов, - я видела по глазам Пустого, что даже он, живший далеко, слышал об этом. – Ты, наверное, знаешь, что при Сборе там разрушили одну деревню. Мы оставались там какое-то время. Бабушку нельзя было уводить. Когда она умерла, мы услышали шепот. Кто-то рассказал людям короля обо мне, намекнул, что я… необычная. Таких народ зовет запятнанными. С тех пор мы в бегах, пытались не привлекать внимание, - это было сложно, ведь отец вскоре перестал различать фантазию и реальность. Он верил, что может выиграть. – Теперь и отец умер, - добавила я.

- И ты такая же, как я.

Я кивнула, не в силах говорить.

- А я удивлялся, - сказал Пустой, - как ты выстояла, когда я чуть не сбил тебя с моста. Ты не выстояла бы, ударь я тебя даже пальцем. А твой дар больше, чем ты думаешь, девочка. Мы поговорим, но сначала я исполню свое обещание, - он поднялся. Его голова чуть не задела крышу пещеры. – Посиди тут. Не бойся теней, они тебе не навредят. Сиди тихо, ты выглядишь очень уставшей. Я быстро.

* * *

Костер отбрасывал тени, и они двигались странно, на стенах появлялись силуэты – летучая мышь, цапля, тритон, бегущая лиса. Я сидела тихо, как и сказали, гладила спящего поки, а он урчал. Я вспоминала всех людей и представителей доброго народца, что были добры со мной, и понимала, как мне повезло. Доброта была редкой в Олбане Кельдека. Протягивать руку помощи было опасно, любой прохожий мог оказаться шпионом. Но Мара точно никому обо мне не рассказала. А вот ее сосед мог. Я видела в Маре себя, знала, что она никого не выдаст людям короля, и из меня они это вытянут только пытками. Хотя я надеялась, что и тогда у меня хватит сил молчать.