Тень Земли - [7]

С минуту он прикидывал, что бы такое избрать, потом вздохнул и, раскрыв упаковку с концентратом, принялся за еду. Ни «Вельзевулов», ни «Мечей» у него не было, и в данный момент весь его арсенал мог поместиться в двух руках: «рейнджер» с запасными обоймами, тайятский нож тимару с лезвием бритвенной остроты и небольшой контейнер, где хранились фризеры и гранаты. Значит, средства доставки все же придется искать на Земле… Такой снаряд, чтоб долетел до лунного кратера Архимеда в Море Дождей и разнес проклятый передатчик в клочья…

Снова вздохнув, Саймон проглотил опостылевший концентрат, потянулся к пульту и щелкнул тумблером. Кроме телескопов на смотровой палубе, в его распоряжении были модуль планетарной связи с наружными антеннами, компьютер трехсотлетней давности и пеленгатор. Все прочее оборудование «Пальмиры» оказалось бесполезным – разумеется, кроме системы жизнеобеспечения, снабжавшей его водой и воздухом. Да и не было тут никаких хитроумных устройств: «Пальмиру», построенную в 2044 году, создавали для отдыха, а не для шпионских акций. Вероятно, она считалась последним российским имуществом, которое стоит забрать в Новый Мир, и потому провисела на орбите двадцать восемь лет, до самого конца Исхода. Перебазировать ее не успели, и теперь она кружила над Землей в компании с индийским астрономическим спутником. Но тот был совсем крошечным, и с него сняли все, включая сантехнику и световые панели.

Саймон медленно вращал верньер приемника. Шесть экранов, расходившихся над пультом овальными цветочными лепестками, оставались безжизненны и серы; на Земле – на этой Земле – отсутствовало телевидение, не говоря уж о лазерной и голографической связи. Но радиосвязь была, и временами Саймон различал невнятный шелест людских голосов, музыку и даже песни. Вещали на трех языках, которые он знал, на русском, украинском и арабском; еще – на татарском, монгольском и каких-то неведомых наречиях, вероятно, кавказских, где через каждые три слова поминался Аллах вкупе с пророком Мухаммедом. Траектория «Пальмиры» была наклонена под углом сорок пять градусов к плоскости экватора, так что спутник пролетал над Южной Америкой, Атлантикой, Сахарой, Иранским нагорьем и Сибирью; затем – над безбрежными просторами Тихого океана. В результате Саймон, ловивший передачи на длинных и средних волнах, лучше слышал то одно, то другое, что позволяло, вкупе с визуальными наблюдениями, сделать кое-какие выводы.

Он обнаружил, что большая часть Европы, Китай и часть Североамериканского материка изрыты гигантскими кратерами километровой глубины, чудовищными кавернами, оставшимися после транспортировки городов. Индия, Малая Азия, Пиренейский, Апеннинский и Балканский полуострова исчезли, равным образом как и Флорида, Япония, Британия и Панамский перешеек. Между Евразией и Африкой плескалось просторное море – конгломерат бывшего Средиземного, Мраморного и Черного, омывавшее теперь горы Кавказа, Ирана и пески Аравии. Гудзонов залив поглотил Великие американские озера и все Восточное побережье Штатов; Лабрадор сделался островом, Атлантика слилась с Тихим океаном на протяжении двух тысяч километров, а от Больших Антил остался только огрызок Кубы.

Разумеется, во всех этих зонах катаклизмов, какими сопровождалась глобальная трансгрессия, царило кладбищенское молчание – за исключением Крыма и юго-восточной Украины, где Пандус практически не применялся. Что касается Африки, Сибири, Австралии и Южной Америки, то они почти не изменились; в прошлом тут расположилось немного больших городов, а остальные – если не считать Австралии – были такими трущобами, что тратить на них энергию Пандуса явно не стоило. Забирали людей, не ветхие избы и хижины; забирали животных, произведения искусства и особо ценные природные ареалы – частичку Серенгети, несколько квадратных лиг тайги, клочок австралийского буша и амазонской сельвы. Но главным все-таки были люди, а их на Земле к 2072 году еще оставалось немало – двадцать шесть миллионов человек, разбросанных по всем материкам. Почти все они готовились в путь на новую родину, за исключением ортодоксов-мусульман: арабов из числа непримиримых и сотни тысяч их единоверцев на Волге, Кавказе и в Средней Азии. Были, конечно, и позабытые – крохотные племена, бродившие в африканских джунглях, в сибирской тайге и монгольских степях. Однако всех их предполагалось разыскать со временем и переправить в прекрасные Новые Миры – соединив, по их желанию, с любым другим народом или одарив отдельным персональным миром. Что, разумеется, и было б исполнено, если бы в 2072 году Земля не окуталась сферой помех.

Медленно вращая верньер настройки, Саймон вслушивался в шелест далеких голосов. На Украине, в зеленом оазисе над бывшим Черноморским побережьем, вещали три радиостанции. Он слышал их плохо, но все-таки смог определить, что все они сосредоточены в районе Харькова – вероятно, Новой столицы. В телескоп город казался вдвое меньше, чем прежде, – на снимках сделанных с русского спутника в 2066 году; его восточная часть временами окутывалась дымным клубящимся маревом, причину которого Саймон не разглядел. Все остальные города, кроме Одессы, вроде бы были на месте – тоже сократившиеся вдвое и втрое, но, по крайней мере, живые. Однако надолго ли?..