Тень якудзы - [9]

— Слава те, Господи, — пробормотал Витек.

Серая лента шоссе плавала в рассветном тумане. Справа из тумана показалась машина.

Голосовать было нечем. Витек заорал «Эге-гей», но ор сорвался и получился писклявым, а водила только поддал газу и промчался мимо, обдав Витька каскадом вчерашнего дождя, обильно плеснувшего из асфальтовой выбоины.

— Ясно, — сказал Витек, по-собачьи отряхивая лицо. — Чего ж тут неясного. Ну и хрен с вами.

Он сделал два шага, выбрал на асфальте место посуше, осторожно опустился на колени, потом так же осторожно завалился на наименее побитый бок.

— Вот так, — сказал он грязной полосе разметки, убегающей от лица к непривычно близкому горизонту. — Чо хотите, то и делайте.

Следующая машина притормозила, потом, рискуя свалиться в кювет, медленно и осторожно объехала лежащее поперек дороги тело и, вильнув задницей на мокром асфальте, рванула от греха подальше.

— Ну не сука? — простонал Витек.

Красные пятна постепенно возвращались. Сознание потихоньку готовилось к новой отключке…

— Ты чего, парень? Ты живой?

Кто-то осторожно трогал Витька за плечо.

— Дохну, — хрипло сказал Витек.

— Ну ты это погоди, — сказал кто-то, осторожно переворачивая Витька с боку на живот. — Ого! Кто ж тебя так?

— Друзья.

— Ясно.

Сзади послышалось шуршание одежды. Потом запястий Витька коснулся холодный металл, и по обеим сторонам Витькова тела упали его руки.

— Хорошие у тебя друзья. Крепко вяжут, — сказал кто-то, переворачивая Витька обратно.

У «кого-то» было немного квадратное лицо, коренастая фигура в темно-коричневой потертой замшевой куртке и безумно модные в этих местах ботинки «Экко», которые можно было купить только в Москве за нереальные по здешним меркам финансы. И потертая под стать куртке «лохматая» «Нива», на крыше которой был привязан веревками видавший виды диван.

— А т-ты кто такой? — выдавил Витек.

— Меня Андреем зовут, — представился мужик в замше, пряча тускло блеснувшее лезвие под куртку куда-то в область поясницы. — И сами мы не местные. Давно обосновался?

— С неделю, — буркнул Витек.

— Н-да. Неделя — это срок, — кивнул мужик. — В больницу тебе надо, парень. Ну, пошли, что ли? Давай помогу.

Замшевый был здоров как буйвол. Он легко, одной рукой приподнял Витька, фрагментарно перебросил через себя и поволок к машине. Витьку ничего не оставалось, как вяло перебирать ногами вхолостую, имитируя независимое, мол, «я сам иду, и чужая помощь нам без надобности».

Ходить таким образом было несложно даже в Витьковом состоянии. Правда, на боку у замшевого под курткой торчало что-то твердое и острое, по ощущениям похожее то ли на рукоять ножа, то ли просто на какой-то штырь. Это твердое неприятно елозило по побитым ребрам, но Витек возбухать не стал — да и вряд ли получилось бы. Не до разговоров было — пусть уж волокут как хотят. Да и глупо возбухать насчет удобств, когда тебе, можно сказать, жизнь спасают…

«Нива» с диваном приближались. Побитый жизнью аппарат, много буераков повидавший… Но — машина!!!!

Еще с детсадовского голопузого возраста имелась у Витька тайная мечта — собственный автомобиль. И пусть не «Брабус» с АБСами да аэрбэгами, но — чтоб сам за рулем, чтоб дорога под колеса ложилась, и все ненужное, лишнее — там, за бортом, в другом мире…

Как и любой россиянин, собственной машины не имеющий, Витек неплохо разбирался в предметах своих мечтаний.

«Везет мне что-то в последнее время на подержанные внедорожники и на всякий разный подкрученный люд», — подумал он.

Ему вдруг стало неловко. За свою беспомощность, за грязную куртку, за то, что вот так, ни с того ни с сего какой-то незнакомый дядька прет его на своем горбу к машине, помочь собирается. А чем потом расплачиваться? Да и в больницах нынче бесплатная только дистиллированная вода.

— Вы… это… не надо.

— Чего «не надо»? — удивился замшевый, сгружая Витька на капот «нивы».

— Ну… это… в больницу там. Спасибо, что развязали. До дому вот довезите, а то сам не дойду. Тут недалеко.

— Как скажешь, — пожал плечами Андрей. — Ну, садись. Давай подсоблю.

— Спасибо, я сам.

С «я сам» Витек явно погорячился. Кисть руки он на ручку машины положить-то положил, а вот открыть дверь оказалось делом непростым. Пальцы не слушались и были абсолютно безжизненными, словно щупальца мороженого кальмара в прозрачном холодильнике универмага.

Андрей подошел и молча помог открыть дверь и загрузиться в машину. Витек был готов сгореть от стыда, но его спаситель, лишь бросив взгляд на синие распухшие полосы, охватывающие запястья Витька, выдал резюме:

— Не переживай. Сухожилия с виду вроде как целы, завтра уже пальцевать будешь как настоящий правильный пацан. А пока с этим придется повременить.

Витек хотел возразить, что мол он не из тех, и что как раз те-то его и отделали. Но тут некстати пришла мысль, что если он не из тех, то значит, и пацан он неправильный. Следующая мысль о том, что в настоящий момент это соответствует действительности, радости не прибавила. Тогда Витек справедливо решил, что думать — это вообще дело неблагодарное, и просто расслабился, наблюдая, как справа проносится лес, в котором он сегодня чуть не остался навеки…