Тень ветра - [10]

— Ну что? Привезли? — не поднимая головы прохрипел чародей и откашлялся, прочищая горло.

— Да, господин! Но это было нелегко, — посетитель вытер с лица несуществующий пот, как будто только что окончил бой с огромным варваром.

— Нелегко, — согласился чародей Сунт-Аграм. — Не помоги я вам своим волшебством, вы бы в лучшем случае оказались на виселице, а в худшем — в моем любимом лабиринте.

Барон Тевонидис содрогнулся, но потом взял себя в руки. Он выпрямился, так что плащ распахнулся и из-под его полы стала видна рука, судорожно сжимающая рукоятку меча.

Лишь огромным усилием воли ему удалось скривить губы так, чтобы это было похоже на улыбку.

— Согласен, я не хотел бы сражаться с этими… — какое-то мгновение он подыскивал подходящее слово, но потом безнадежно махнул рукой. — К тому же для забавы других, — содрогнулся он от отвращения.

— Однако когда ты можешь играть, то это тебе не так неприятно, не так ли? — откровенно ухмыльнулся чародей, и глаза его сверкнули. — Хотя ты проиграл уже много денег.

Барон стал красным, как рак. В приличном обществе о проигранных деньгах не напоминают. Но чародей был фигурой совершенно особой, поэтому Тевонидису пришлось промолчать, ничем не проявляя кипевшую в нем злость.

— Ваши чудовища слишком жесткое лакомство для воинов, которых вы можете против них направить, — проворчал барон.

— Ну, теперь у вас будет больше шансов, — чародей пожал плечами. — А впрочем, никто не заставляет вас ходить сюда. Только страсть игрока, которая сильнее вас…

— Она нисколько не сильнее вашей страсти, — осмелился заметить барон.

— Но все-таки это совсем другое дело, чем эти бесконечные бои пленников между собой или с обычными животными, — с удовольствием причмокнул губами Сунт-Аграм.

— Да, в этом вы правы, господин, — барон посмотрел на носки сапог и прикусил от раздражения верхнюю губу.

— Куда вы его поместили? — сменил тему чародей.

— Как вы приказали. Он в камере, двумя этажами ниже ваших покоев, — Тевонидис снова склонил голову, чтобы чародей не видел, как ему не по себе.

Несмотря ни на что, несмотря на то, что Конан разжаловал его и раскрыл самую страшную его тайну — его кражи королевского золота, несмотря на это, Тевонидис был дворянин и его душа противилась тому, что он отдает такого выдающегося воина в руки чародея Сунт-Аграма. Но ему не оставалось ничего другого. Или Конан, или он — Тевонидис. Так ему объяснил Сунт-Аграм.

— Больше ты мне не нужен, — чародей милостиво махнул рукой. — Да, а что ты сделал с солдатами?

— Многого делать не пришлось. Двух оставшихся в живых после резни запихнули в ту же камеру.

Тевонидис, снова содрогнувшись, изо всех сил постарался выглядеть спокойным. Хоть он и отличался отвагой, однако страшно боялся, как бы он случайно не оказался там же. В душе он утешал себя тем, что Сунт-Аграму он еще нужен, поэтому, вероятно, это ему все же не грозит.

«А что будет, когда я не буду ему нужен?» — промелькнуло в его голове.

— Так старайся, чтобы этого не произошло, — раздался за ним голос чародея, который барон с трудом услышал через уже закрываемую дверь.

* * *

После ухода барона чародей с облегчением вздохнул. Несмотря на все свое магическое мастерство он все же не был уверен в том, что им удастся пленить Конана. Король Сенхор был таким непредсказуемым старикашкой, что в решающие моменты чародею всегда приходилось держаться поблизости, чтобы вовремя вмешаться, если события приобретали нежелательный оборот. А Конан? Это было само воплощение непредсказуемости. Приняв облик богатого купца, чародей следил за ним весь день и почти всю ночь. И вот наконец все готово.

Сунт-Аграм радостно потирал руки.

— Сначала поиграю с ним и только потом приступлю к тому, для чего я все это затеял, — у Сунт-Аграма был такой восторженный вид, что сейчас бы его никто не узнал.

Чародей хлопнул в ладоши.

— Его сердце, смешанное с кровью моего только что рожденного потомка из королевского рода, удесятерит мои чары!

Большое квадратное помещение, служившие ему зачастую не только для занятий, но и для сна, заполнил скрежет открываемой двери. В стене, покрытой множеством полок с пергаментами, появилось отверстие, из которого выскользнула тощая фигура его помощника Хинневара.

— Мой господин? — согнулся долговязый слуга в поклоне.

Казалось, будто кто-то переломил его пополам под острым углом. Он стоял, ожидая приказов хозяина.

— Внизу гости, — пролаял чародей.

— Я знаю. Я уже проверил их. Варвар без сознания, а воины только что начали приходить в себя.

— Гм, — чародей в задумчивости потирал рукой обе щеки. — Раздели их. Воины пойдут в пищу… Или нет! Они не ранены, правда?

— Нет, не ранены. Только испуганы.

— Им есть чего пугаться, — довольно произнес чародей.

— Разумеется, ваша светлость, — Хинневар склонился еще ниже.

— Подготовь их к вечеру. Будут сражаться с Шаром. Сегодня вечером они придут сюда… Но, собственно, это тебя не должно интересовать.

— Разумеется, мой господин.

— А ты пока позаботься о том, чтобы Конан как можно быстрее приобрел хорошую форму. Предполагаю, его должны были как следует отдубасить, чтобы сломить его сопротивление.