Тень ведьмы - [2]

— Ну-ну, будем надеяться. Кто там еще?

— Вот, протокол седьмой: — продолжал Варахасий, — Ираида, дочь Визилия, свидетельствует, что видела «ведьму Маричку, ее корову ночью доившую». Выйти она «убоялась из страха перед ведьмой, а с того дня начала корова ее вместо молока доиться кровью».

— О Господи… — пробормотал Иова.

— Такое же свидетельство дает пастух Иозеф: видел он «ведьму, возле стада пасущегося бродившую и наговоры шептавшую». И вскоре та же картина — кровь вместо молока, но уже у всего стада. Тогда чуть было разъяренные крестьяне над ведьмой расправу не учинили, да она спряталась где-то. Дом ее, правда, таки сожгли. В общем, подобных протоколов тут одиннадцать штук, есть среди них и обвинения в сглазе, и в порче наведенной, но вот самое последнее, недельной давности. Протокол одиннадцатый. Свидетельство Филиппы, дочери Марка, старосты сельского. Она утверждает, что ведьма похитила ее ребенка, младенца годовалого возраста.

— Она сама видела? — быстро спросил Нардух.

— Утверждает, что видела со двора, как ведьма входила в дом. Когда же вбежала вслед за ней, обнаружила, что младенец исчез, а в дверь мимо нее прошмыгнула «здоровенная черная кошка». Староста поднял на ноги всю деревню, но ведьму так и не нашли.

— А где они ее искали?

— Ах да, я забыл вам сказать, — пояснил Варахасий, — что после того, как овражские крестьяне сожгли ее дом, ведьма в деревне не живет. Где она обитает, никто не знает, и выследить ее не удалось. Именно нам и предстоит это сделать…

— Здесь?

Гнилая сосновая дверь с треском отворилась. В избу вошли трое. Сергий вскочил, опрокинув лавку.

— Кто тут, кто это? — в слабом свете свечи он разглядел только серые монашеские рясы.

Один из гостей подошел, поднял перевернутую лавку, присел. Откинул капюшон, посмотрел на Сергия долгим взглядом. У него были светлые волосы и усталые глаза.

— Ты Сергий, лесничий? — сухо спросил он.

— Ну, я.

Сергий подтянул свечу поближе, сел. Первый испуг прошел, увидев, что гости — обычные монахи, он решил держаться смело, с достоинством. Опять ведь, небось, за лесом приехали… Так и скажу: «не дам», решил он.

Второй монах приблизился к столу, но садиться не стал, забегал глазами по избе. Третий застыл в дверях.

— Давно лесничим работаешь? — спросил светловолосый.

— Да уж давненько, — ответил Сергий. — И за все время много кой-чего пришлось повидать, — с нажимом добавил он, намекая, что без взятки монахам не обойтись. — А вы кто такие будете, по какому делу?

— Спрашивать буду я, — тяжело произнес светловолосый.

Сергий попытался было подняться, но второй монах вдруг схватил его за ворот рубахи и рывком усадил на лавку. Сергий увидел, что в другой руке монах держит нож и понял — не за лесом они пришли… Ладони у него вспотели, голова закружилась, мысли смешались. Он испуганно глядел на нож.

— Скажи мне, Сергий, а где сейчас твоя сестра живет?

— Которая? Сестра? Это которая? — Сергий завертел головой.

— Маричка которая.

— Маричка? Ну так она это… она тут не живет, в деревне. Не знаю, где и искать ее!

— Не знаешь? А мне сдается, что знаешь… — светловолосый кивнул.

Второй, повыше ростом, что держал Сергия, приставил ему к горлу нож. Холодное лезвие скользнуло под бороду, прижалось к коже.

— Что вам от меня надобно? — взвизгнул Сергий. — Ну ведьма она, ведьма, чтоб ей провалиться! Напаскудила в деревне и сгинула неведомо куда! Я уж ее с месяц и в глаза не видывал, богом клянусь!

Светловолосый прикрыл глаза. Тогда высокий убрал от горла Сергия нож и внезапно сильнейшим ударом в живот свалил его на пол. Сергий задохнулся. Ни вдохнуть, ни выдохнуть не получалось. Лицо его посинело, глаза вылезли из орбит, кровь гулко ударила в виски.

— Ты богом не клянись. Это грех, — спокойно сказал монах.

— Дать ему еще? — спросил высокий.

— Погоди, пусть отдышится…

Сергий закашлялся, судорожно вздохнул. Легкие наполнились воздухом. Он медленно поднялся, прислонился к стене, прижал руки к животу. Они не могли… Не могли они знать! Да и никто не мог! Пугают. Главное — выдержать.

— Пошто бьете бесчеловечно? — просипел Сергий, глядя на светловолосого исподлобья злым взглядом.

— Где твоя коза? — вдруг спросил светловолосый.

У Сергия подогнулись колени.

— Коза? Что за коза? Не пойму я что-то…

— Та самая, что с неделю назад у Арсения купил.

— А… Так сдохла она, третьего дня уж как околела.

— Околела, говоришь? Ну и куда ж ты труп дел?

— Труп ейный? А куда дел — в лесу зарыл!

— В лесу, значит? А ежели пойти да откопать?

Сергий не отвечал. Тогда высокий схватил его за волосы и треснул затылком об стену. Он не знал, что когда-то у Сергия была редкая икона. Икону Сергий продал бродячим скупщикам, а гвоздь, на котором она висела, остался в стене. Так он его и не вытащил, только шляпку сковырнул. Но монах этого не знал и гвоздя в темноте не разглядел… Что-то хрустнуло в затылке, и белый свет вспыхнул в глазах Сергия. С усилием отдернув от стены голову, он рухнул на пол. К нему подскочили, схватили, затрясли.

— О, проклятие! — голос высокого.

— Где? Где она? Скажи! — это светловолосый.

— Порчу… Порчу наведет, я не могу… Что… со мной?

— Ты умираешь, сын мой, — новый голос, мягкий. — Покайся перед лицом Господа, сними с души грех! Господь простит тебя, еще не поздно. Простит…