Тень в камне - [54]

Один листок бумаги оказался испещрен сокращениями, цифрами и буквами. Это была стенограмма Эйхорда, подводящая итог тщательному тестированию Юки Хакаби. В ней отмечались изменения дыхания, кровообращения, сердечно-сосудистой, желудочно-кишечной, нервной и мочеполовой систем. Иллюзии, искаженное восприятие, галлюцинации. Чувства запаха, вкуса, слуха, зрения и осязания. Смена и глубина настроений: ярость, страх, ревность, паранойя. Степень самообладания Юки, его скрытые и явные желания, речевые отклонения.

Был ли он импульсивным, угрюмым, уклончивым, хвастливым, воинственным, задиристым, жалеющим самого себя, беспокойным, непредсказуемым, непоследовательным? (Юки жаловался Уолли Майклсу, что он «чувствует себя уставшим, измотанным, затраханным и ни на что не годным, как китайский рядовой Народной армии за два дня до получки». Манделу он выражал тревогу по поводу того, что его «красные сосунки-трупы» пожирают его «белых сосунков-копов» быстрее, чем он может подготовить им замену. Все это в шутку, но характерно для нового Юки.) Отметили его привычку грызть ногти, дефекты речи, притворную застенчивость и необузданное хвастовство, робость и неистовость, спокойствие и сверхвозбудимость.

Каждый его шаг, настроение, движение, особенность — все тщательно исследовалось. Его постоянные заявления, стремление порисоваться, нигилизм, способность поддаваться внушению, противодействие власти, малейшие признаки потливости, раздражения, возмущения внимательно отыскивались, наблюдались, снабжались ярлыком, подшивались, систематизировались, измерялись, рассматривались, оценивались и сравнивались.

Юки подвергли подошвенному тесту Бабинского, пальцевому тесту Хоффмана, тесту Бандера — Гестальта. Тесту Роршаха. Тесту Шонди. Тестам на формирование и восприятие идей и тематическое самосознание — и все это смешивалось вместе в огромном миксере под названием «Отдел по особо важным преступлениям».

Завтра или послезавтра, как только сможет, он узнает, готов ли парень по имени Сью сделать хотя бы неофициально какие-то первоначальные выводы. Единственным комментарием Мандела о «новом Юки» было то, что тесты неубедительны. Джек подумал, что предпочел бы даже неубедительные выводы, сдедал большой глоток, ощущая на языке крошечные осколки, тающие кусочки льда и, глядя на неразборчивую стенограмму, проглотил содержимое.

Толстой пачкой перед ним лежали фотокопии различных материалов о близнецах. Джек начал их читать и позже пожалел об этом. Но сейчас он продолжал упорно пробиваться сквозь гущу слов, таких, как «фолликул», и «яйца», и «многояйцевые», и «гомологичный», он проштудировал пару страниц подобной писанины, застревая на каждом слове, пока фраза «уродцы, рождающиеся составными» окончательно его не доконала. Тем не менее он читал:

«Двуяйцевые близнецы не суть близнецы в биологическом смысле этого слова» (Ноэль упала бы со стула, услышав такое), «они появляются в результате оплодотворения двух яйцеклеток за один период овуляции. Однояйцевые близнецы однотипны в полном смысле этого слова, одна личность делится на две. Это деление может быть достигнуто экспериментальным путем среди животных и рыб, но часто сопровождается появлением на свет уродцев в результате несовершенных методов процесса деления». Печально, но Эйхорд так и не узнал, что книга, которую он перефотографировал, была написана задолго до знаменитых экспериментов, приведших к великим открытиям в области размножения.

Он продолжал читать о появлении на свет двухголовых и четырехголовых чудовищ, а потом снова начал спотыкаться о все те же слова: «тератома», «зародышевая оболочка» и «образование плаценты». Добравшись до «разделения двусторонних половинок второго шейного позвонка у зародыша», Джек позволил листку бумаги соскользнуть на пол, где к нему подошел пес, некоторое время обнюхивал, а потом тоже решил, что листок не представляет для него интереса.

На следующей странице было что-то завлекательное, но Джек наткнулся на слово «телегония» и выпустил ее из рук. Пораженный, он какое-то время не отрываясь читал о том, как пара сиамских близнецов с общим влагалищем, но отдельными матками родила ребенка. Прочитанное настолько подействовало на него, что он долго сидел неподвижно, пытаясь представить себе возможные отношения, результатом которых явилось подобное событие, но потом усилием воли выбросил все из головы, перевернул страницу и налил себе очередной стакан золотистой мерцающей жидкости.

Он читал, пил и снова читал. Обвел желтым прямоугольником параграф, в котором объяснялось, как близнецы могут оказаться в «агрессивных и враждебных ситуациях, когда родственное соперничество, ревность и желание главенствовать ярко выражены. Необходимость сосуществовать заставляет каждую половину приспосабливаться к характерным чертам и особенностям другой половины, в этом случае два существа оказываются связаны между собой крепчайшими узами, какие только могут существовать между двумя личностями. В экстремальных случаях эта связь становится патологической и разрушительной».

Джек читал и прихлебывал, пока не заснул, храпя, как портовый грузчик. Ему снилось, и это было здорово, что он в постели с очаровательными близняшками. Абсолютно идентичными. Сногсшибательными, как те две с телевидения — во сне он забыл, как их зовут, но одел, как капитанов болельщик. Словом, его любимая фантазия в стиле «Я знаю, что, когда прыгаю, видны мои трусики, вот почему они одного цвета с юбкой». А девушки были нежными. И прелестными. И когда утром Джек проснулся с больной головой, в которой грохотали барабаны и ревел океан, распростертый на кровати в номере мотеля, полностью одетый, обнимая пребывающего на вершине блаженства пса, он сразу понял, что — самое малое — у него будут блохи. Блохи, это как минимум, подумал Джек, тряся с отвращением головой, о чем тут же пожалел.