Тень подозрения - [51]

— Сдаюсь, — сказал я.

Она улыбнулась и спустилась ко мне. На ней была соломенная шляпа, какие носят на Кубе или в Мексике, из краев которой торчали травинки.

— Вы можете сложить с себя обязанности сиделки, — сказала она. — Сегодня я была у доктора Грэхэма, чтобы получить результаты своего обследования, и он сказал, что со мной все в порядке. Нужно было просто отдохнуть пару дней, а они уже прошли.

— Чудесно, — ответил я, — чтобы отметить это событие, мы сходим куда-нибудь поужинать. Но сначала давайте войдем — мне нужно рассказать вам кое-что.

Джози уже ушла домой. Я смешал нам пару мартини, и мы расположились в гостиной.

— Держите крепче вашу шляпу, — объявил я. — Синтия Редфилд — давняя пассия Стрейдера. В 1954 году она около шести месяцев прожила с ним в Новом Орлеане. После того как ее первый муж погиб в результате несчастного случая, который мне кажется вовсе не случайным. — И я рассказал ей обо всем, что мне удалось узнать.

Она поставила на стол свой бокал и с ужасом посмотрела на меня:

— Это кажется совершенно невероятным. Но почему до сих пор об этом никто не узнал?

Я закурил.

— Этому есть несколько объяснений. Первое вы назвали сами — это кажется не правдоподобным. Она не производит такого впечатления. Почему кто-то стал бы ее подозревать? Единственный факт, который ей нужно было скрыть, пока она там жила, — факт ее знакомства со Стрейдером. А все остальное выглядело совершенно заурядно… и безобидно. И здесь, и в Майами полиция проверяла досье на Стрейдера, но ведь это случилось в другом штате. Если бы им заинтересовалось ФБР, они обязательно выяснили бы все подробности, но данный случай их не заинтересовал.

ФБР могло бы вмешаться в расследование, если бы он был и раньше замешан в каких-нибудь преступлениях, а он в них замешан не был. А потом она вышла замуж за Редфилда. Кто после этого осмелится задавать ей вопросы?

— Вы думаете, это она… в ту ночь?

— Я думаю, что в этом нет никаких сомнений.

— Но как мы сможем это доказать?

— Никак.

— Никак? Это ужасно. В это невозможно поверить…

— Я знаю. Понимаете… мы можем привезти сюда .свидетелей из Нового Орлеана… — это непросто, поверьте мне… и все, что мы сумеем доказать, так это то, что она была знакома со Стрейдером. Если я пойду к окружному прокурору с такими обвинениями, он просто рассмеется мне в лицо. А если я пойду с этим к Редфилду, он, убьет меня.

Она беспомощно всплеснула руками:

— Что же нам делать?

— Ничего, по крайней мере с теми фактами, которые у нас есть. Нужно найти еще что-нибудь.

— Еще доказательства?

— Ни одно доказательство не может считаться лишним, — ответил я. — Я хочу сказать, что за ее знакомством со Стрейдером кроется что-то более серьезное.

То, что она встречалась с ним, не могло послужить причиной для убийства вашего мужа. Но они его убили.

Почему?

Она устало покачала головой:

— Это какое-то безумие.

— Слушайте, я уже спрашивал вас, но спрошу снова, так что не спешите вцепиться мне в горло. Есть ли хоть малейшее подозрение, что ваш муж был увлечен ею?

— Нет, — ответила она. — Это совершенно невозможно предположить.

— Постарайтесь отнестись к этому объективно, — настаивал я. — Представьте, что он узнал, кто она такая. Знаете, это вполне возможно. Может быть, он видел ее со Стрейдером несколько раз, или она сама решила завести с ним игру…

— Нет, — твердо ответила она. — В это я никогда не поверю, Билл.

— Расскажите мне, что он был за человек.

Она мрачно уставилась на кончик своей сигареты.

— Он был практически сломлен, по крайней мере физически, и ему пришлось полностью пересмотреть свое отношение к жизни. Он жил очень скромно, хотя и залатал основные бреши. Все вокруг считали его идеально счастливым человеком, который ушел в отставку, купил мотель, дававший ему необходимые средства, и мог проводить все свободное время на рыбалке. Но ведь человек не может за один день полностью изменить свои привычки и цели и отказаться от амбиций.

Я надеюсь, что помогала ему и была ему нужна.

Он привык жить без оглядки — как паровая машина, которая работает на полных оборотах с закрытым аварийным клапаном, и в конце концов это его погубило. Мы познакомились с ним в клинике» в кабинете врача. Я работала техником в лаборатории, а он пришел на прием к кардиологу.

Это случилось вскоре после его развода с первой женой. Вы скажете, что я воспользовалась его состоянием, но я не думаю, что он тогда находился в каком-то особом состоянии, — он жил на полную катушку, и в его жизни всегда происходило множество событий — громкий бракоразводный процесс, потеря большей части состояния, инфаркт и проигранный процесс, который его практически разорил. Во всяком случае, если бы я смогла припомнить разные детали, сложить их в одно целое и передать вам свое впечатление, — то я не думаю. Он был, конечно, более или менее благополучен, но все же жестоко побит жизнью. Правда, он старался не терять чувства юмора и даже строил планы на будущее, по крайней мере тоже старался. Он объявил, что собирается прожить остаток жизни так, как живут пожилые дамы, — если можно вообще рассчитывать на какой-нибудь остаток, а я просто помогала ему. Во-первых, мы нравились друг другу и сообща проводили время за спокойными занятиями. О серьезных поездках на рыбалку ему пришлось забыть, но мы выяснили, что оба любим ходить под парусом. Нам нравилось устраивать пикники и погружаться в воду с масками и трубками и лежать, наблюдая за подводной жизнью. Музыка казалась ему скучной, но мы оба любили читать…