Тень парфюмера - [73]

Какого же рода, спросим мы теперь далее, эта специфическая предрасположенность этих экономических людей, какие своеобразные свойства крови присущи «буржуазной натуре?» При этом мы, конечно, имеем в виду возможно полное выявление буржуазного типа, т. е. такую натуру, которая обладает всеми или почти всеми наклонностями, необходимыми для проявления капиталистического духа.

В каждом законченном буржуа обитают, как нам известно, две души: душа предпринимателя и душа мещанина, которые только в соединении обе образуют капиталистический дух. Согласно этому я бы и в буржуазной натуре различал две различные натуры: натуру предпринимательскую и натуру мещанскую, что означает, повторим это лишний раз, совокупность предрасположений, душевных наклонностей, образующих предпринимателя, с одной стороны, мещанина – с другой.

1. Предпринимательские натуры

Чтобы иметь возможность с успехом выполнить свои функции, которые нам известны, капиталистический предприниматель должен быть, если мы будем иметь в виду его духовную предрасположенность, толковым, умным и одаренным (как бы я кратко обозначил эти различные предрасположения) человеком.

Толковым, т. е. быстрым в схватывании, понимании, острым в суждении, основательным в обдумывании и одаренным надежным «чутьем существенного», которое позволяет ему узнавать, т. е. верный момент.

Большой «подвижностью духа» должен обладать, в частности, спекулянт, который образует как бы легкую кавалерию рядом с тяжелой конницей, представляемой другими типами предпринимателей. Быстрой способностью ориентироваться среди сложных рыночных отношений должен он обладать, подобно аванпосту, выполняющему службу разведки в бою.

Как особенно ценный дар самими предпринимателями указывается хорошая память.

[Предприниматель должен быть] умным, т. е. способным «узнать свет и людей». Уверенным в суждении о людях, уверенным в обращении с ними; уверенным в оценке любого положения вещей; хорошо знакомым прежде всего со слабостями и пороками своих окружающих. Постоянно нам называют это духовное свойство как выдающуюся черту больших коммерсантов. Гибкостью, с одной стороны, силой внушения – с другой должен обладать главным образом вступающий в договоры.

Одаренным, т. е. богатым «идеями», «выдумками», богатым особого рода фантазией, которую Вундт называет комбинаторной (в противоположность интуитивной фантазии, например художника).

Богатой одаренности дарами «интеллекта» должна соответствовать полнота «жизненной силы», «жизненной энергии» или как бы мы еще ни называли это предрасположение, о котором мы знаем только, что оно составляет необходимую предпосылку всякого «предпринимательского» поведения: оно порождает охоту к предприятию, охоту к деятельности и затем обеспечивает проведение предприятия, предоставляя в распоряжение человека необходимые силы для деятельности. Должно быть что-то требующее в натуре, что выгоняет, что делает мукой праздный покой у печки. И что-то кряжистое – топором вырубленное – что-то с крепкими нервами. У нас ясно встает перед глазами образ человека, которого мы называем «предприимчивым». Все те свойства предпринимателя, с которыми мы ознакомились как с необходимыми условиями успеха: решительность, постоянство, упорство, неутомимость, стремительность к цели, вязкость, отвага идти на риск, смелость – все они коренятся в мощной жизненной силе, стоящей выше среднего уровня жизненности (или «витальности», как мы привыкли говорить).

Скорее препятствие для деятельности предпринимателя представляет, напротив, сильное развитие наклонностей к чувству, порождающее обычно сильное предпочтение чувственных ценностей.

Итак, резюмируя, мы можем сказать: предпринимательские натуры – это люди с ярко выраженной интеллектуально-волюнтаристической одаренностью, которою они должны обладать сверх обычной степени, чтобы совершить великое, и с зачахнувшей чувственной и душевной жизнью (совсем тривиально!).

Можно с еще большей ясностью вызвать перед глазами их образ, выяснив контраст их с другими натурами.

Капиталистического предпринимателя там именно, где он как организатор совершает гениальное, сравнивали, пожалуй, с художником. Это представляется мне, однако, совершенно ошибочным. Они оба представляют собою резко отграниченные противоположности. Когда между ними обоими проводили параллель, то указывали главным образом на то, что оба должны были располагать в большей степени фантазией, чтобы совершить выдающееся. Но даже и здесь – как мы уже могли установить – их одаренность не одинаковая: виды «фантазии», о которых в том и в другом случае идет речь, не одни и те же проявления духа.

Во всем же остальном существе своем, представляется мне, капиталистические предприниматели и художники поят свои души из совершенно разных источников. Те целестремительны, эти целевраждебны; те интеллектуально-волюнтаристичны, эти полны чувства; те тверды, эти мягки и нежны; те знают свет, эти чужды свету; у тех глаза устремлены вовне, у этих внутрь; те поэтому знают людей, эти человека.

Так же мало, как и художникам, наши предпринимательские натуры родственны ремесленникам, рантье, эстетам, ученым людям, наслаждающимся жизнью, моралистам и т. п.