Тень над Вавилоном - [11]

– Что вы имеете в виду?

– Для всех нас сейчас тяжелые времена, – пояснил Эшер. – Вы уж извините, но я тут навел кое-какие справки. Да и в «Даркон» у меня кое-что вложено, – добавил он, пожав плечами. – Не секрет, что за последний год или около того строительный бизнес серьезно пострадал.

– К чему вы клоните, Роджер? – Хладнокровия Дартингтона как не бывало, и лицо его приобрело сварливое выражение. – Мы пока что не идем с молотка, если вы это имеете в виду.

– Нет-нет, Боже упаси, нет! – запротестовал Эшер. – Мой дорогой друг! Того и близко в мыслях не было. Я предлагаю совершенно другое решение ваших проблем. Потерпите, пожалуйста, и я все объясню.

Эшер собрался с мыслями и ободряюще улыбнулся. Дартингтон продолжал подозрительно молчать.

– Если я не ошибаюсь, то на текущий момент «Даркон» готовит в общей сложности девять заявок на подряд для крупных строительных контрактов по всему миру: три из них – в Соединенном Королевстве, еще два – в Европе, остальные – за океаном. Под крупными, – добавил он, – я подразумеваю контракты, стоимость каждого из которых превышает пятьдесят миллионов долларов США.

У Дартингтона стала потихоньку отвисать челюсть, в то время как Эшер, которого теперь уже никто не прерывал, продолжал давить:

– Любой из этих контрактов, если «Даркону» повезет с заявкой, позволит вашей компании некоторое время держаться на плаву. Вы бы тогда выжили. Если бы вас одарили двумя контрактами, то будущее «Даркона» было бы прямо-таки розовым. Но конкуренция тут, конечно же, жестокая. – Эшер шумно допил свой кофе. – Скажу прямо, если наш замысел осуществится успешно, правительство гарантирует, что две из ваших заявок будут приняты. Конечно, никогда не исключена вероятность того, что вы сможете выиграть третий контракт, а то даже и четвертый – все по заслугам. Но я вам даю минимальные гарантии, что вашими станут по крайней мере два.

Теперь челюсть Дартингтона опустилась куда-то в район грудной клетки. Он безмолвно глазел на Эшера и обдумывал потрясающее обещание, которое ему только что дали. Это должно быть именно обещанием. Магнат дал его после того, как Дартингтон согласился, а не раньше. С какой бы стати ему это делать, если бы он не подразумевал именно то, что обещал, и если бы он не мог выполнить свое обещание? Значит, это правда.

Эшер поднялся, ободряюще хлопнул Дартингтона по плечу и зашел внутрь салона, оставив изумленного гостя сидеть там, где он сидел.

Тремя часами позже стюардесса «Гольфстрима IV» сообщила пилоту, что сэр Питер Дартингтон ведет себя довольно-таки странно. Немного необычно, сказала она. Каждые несколько минут мужчина, словно школьница, вдруг прыскал со смеху. Без всякой на то причины, уточнила она. Считает ли он, что с Дартингтоном все в порядке?

Пилот посоветовал ей не беспокоиться. Босс часто оказывает на людей весьма странное воздействие.

4

Эду Хауарду исполнилось сорок пять. Это был высокий, худощавый, темноглазый мужчина с тринадцатилетним опытом боевых действий за плечами: с 1966 по 1979 год он был кадровым офицером Королевской морской пехоты и диверсионной корабельной службы.

Женился он в 1976-м. Очень скоро его жена, Клэр, стала на него давить, чтобы он оставил спецназ и нашел себе работу с большим окладом и как-то нормированным рабочим днем. Когда отец его друга из американских войск особого назначения предложил ему работу в Сити, Клэр заставила его согласиться. Крайне неохотно он подал в отставку и принял предложение.

Хауард знал, что ему будет недоставать армии, но даже не представлял, какой смертельно тоскливой станет его жизнь. В Лондоне он чувствовал себя неуютно. В Сити никого не знал, понятия не имел о товарном бизнесе и никогда не управлял конторой. Через неделю праздного шатания он сообщил своему нанимателю, что тот выбрал неподходящего человека для такой работы, однако старика Зиглера это ничуть не смутило. На самом деле он был даже доволен – Хауард проявил честность и прямоту.

– Эд, я тебя нанимал не за знание будущего рынка. Я нанял тебя за твои суждения и способность доводить дело до конца. Найди верных людей, разбирающихся в деле, и присматривай за их работой. Это все, что мне надо.

Хауард подумал, что старик говорит искренне, но только до определенной степени. Он не упомянул еще одного мотива: ему хотелось, чтобы его сын Майк последовал примеру Хауарда. Старик Зиглер не раз говорил о своих надеждах, что сын наконец «перестанет гарцевать в мундире и устроит свою жизнь, занимаясь бизнесом».

В течение последующих трех лет надежды старика по поводу Хауарда полностью оправдались. Хауард пропахал рынок, отыскал честолюбивого, но обиженного молодого торговца, который работал на крупную компанию, и убедил его перейти к себе. Торговец привел с собой команду. Хауард предоставил им свободу действий и установил щедрые премиальные; все это вылилось в напряженную работу и преданность, а после трехмесячной депрессии привело к началу исключительно удачной операции. Старик Зиглер был восхищен, а Хауард, к своему удивлению, обнаружил, что и впрямь достаточно здорово управляется с делом. Его торговая команда охотно – если не с облегчением – переложила на него все административные заботы.