Tень миража - [4]

Впрочем, волны Дашиного экстравертного обаяния время от времени докатывались и до других участников праздника, включая меня.

– Очень хорошо выглядишь, Софа! – совершенно искренне соврала она, когда ее блуждающие по нашим лицам венецианские глаза встретились с моим любопытствующим взглядом. Я поморщилась: во-первых, не люблю неизящную лесть, а во-вторых, надоело каждому приходящему бывшему однокласснику заново объяснять, что в московской жизни я Соня, а не Софа. Мне всегда казалось, что имя, которым упорно называла меня в детстве мама, а за ней и все остальное Пущино, только добавляло мне неуклюжести.

– Запомнишь до конца вечера, что я Соня?

Не задавая лишних вопросов, Даша моментально перестроилась.

– Нет, правда, Сонь! У тебя появился собственный стиль, даже не знаю, как объяснить… И тебе очень идет легкая волна. – Увидев недоумение на моей физиономии, она мимолетным, но красивым жестом дотронулась до роскошных рыжих волос. – Прическа твоя. – Для убедительности Даша широко распахнула глаза. – Такая легкая небрежность, что ли…

Я всего лишь высушила голову феном, наклонившись вперед. Но если это называется волной, то и ради бога. Искренне или нет, но Даша пыталась сделать мне комплимент, что само по себе было удивительно: в школе ни она, ни Полина с Лизой, казалось, не подозревали о моем существовании. Три подруги царили на школьном Олимпе, не снисходя до простых смертных, копошившихся у его подножия. Сегодня же Даша мгновенно учла мое желание именоваться Соней вместо Софы. Я вдруг ощутила неожиданный прилив симпатии к ней, а мое былое высокомерное безразличие с оттенком тщательно скрываемой зависти, столь характерное для невзрачных подростков, полностью испарилось. Надо же, что-то изменилось в нашем маленьком мирке.

Изменилось, впрочем, не только мое отношение к Даше. Спираль вечера раскручивалась по обычной для таких мероприятий траектории, но, несмотря на всеобщее оживление, старательно поддерживаемое шампанским, на периферии моего сознания сгущалось ощущение, что с нашей компанией что-то не в порядке. Невидимые нити напряжения протянулись между некоторыми сидящими за столом людьми, но оказалось не так просто определить, кто именно был вовлечен в паутину эмоций. Заметнее всего это было как раз по Даше: в ее манере общаться, открытой, хотя и немного театральной, иногда проскальзывали нотки неуверенности. В интенсивном потоке Дашиной речи стали появляться едва заметные паузы, и, кажется, эта перемена произошла с приходом Полины. Царственная Полина, вроде бы, игнорировала Дашу, и это было странно – ведь они подруги, – однако время от времени бросала на нее быстрые, как будто невольные взгляды из-под идеально накрашенных ресниц. При этом и та, и другая охотно общались с Лизой, которая, как мне казалось, была подчеркнуто дружелюбна по отношению к обеим своим подругам. Олег, намертво приклеившийся к Полине, тем не менее часто обращался взглядом к Даше. Или это было простое любопытство?..

– Слушай, Ленчик, они что, поссорились? – тихонько спросила я своего соседа.

– Кто? – во весь голос брякнул Ленчик, в недоумении глядя на меня.

– Да тише ты! – прошипела я. – Наша звездная троица или, как минимум, Полина с Дашей.

– Вроде нет. Как раз наоборот, я бы сказал: Дашкин фейсбук в последнее время забит фотографиями, где они вдвоем с Полиной позируют на каких-то тусовках. А почему ты спросила?

– Да так, показалось, – отмахнулась я от собственной темы. Кто знает, возможно, мне, действительно, просто показалось.

Попытка найти себе компанию покурить не привела к успеху: все оказались приверженцами здорового образа жизни, и вместо характерного для курильщиков энтузиазма я получила лишь порцию неодобрительных взглядов. А ведь в школе некоторые из них с удовольствием курили, в отличие от меня. Но когда я, стоя у дверей ресторана, втянула в себя горьковатый сигаретный дым, ко мне неожиданно присоединилась Даша, «просто постоять за компанию», как она выразилась. Перед нами распахнулся пятничный сентябрьский вечер, непривычно теплый и свежий. Потоки света из громадных открытых окон ресторанов и кафе заливали тротуары, мягкий ветер теребил еще не тронутые осенней желтизной листья, а фигуры гуляющих людей отбрасывали длинные, наслаивающиеся друг на друга тени. В воздухе смешивался пряный запах листвы, сменяющие друг друга ароматы парфюма и кофейно-десертная ольфакторная волна из соседней кофейни. Вечный праздник московского центра всегда меня завораживал. Какой контраст с моей тихой Алтайской! Впрочем, и у нее есть свои прелести. И лучшее в ней то, что она тоже в Москве. Я люблю этот город, он дает мне энергию даже тогда, когда ее больше негде черпать. Если не хочется внимания, то в мегаполисе без конца и края легко стать невидимкой. Конечно, Москва не Нью-Йорк, и все же мегаполис есть мегаполис. Городу все равно, как ты выглядишь, он примет тебя и экстравагантным, и серым, как моль. А если ты одинок, как, например, я, то только в мегаполисе имеет смысл жить, потому что здесь одиночество никогда не будет абсолютным: людей вокруг так много, что ты, вольно или невольно, все время вступаешь с ними в контакт.