Тень ингениума - [116]

В лесной тьме было сложно понять его выражение лица. Оба мы осознавали, что все крайне рискованно. Но шанс у меня все-таки имелся.

– Буду ждать здесь, – сказал Юэн, присаживаясь возле деревьев.

– Если не вернусь с рассветом, уходи.

– И без тебя разберусь. – Он достал фляжку, и я услышал, как откручивается крышка.

Незнакомая дорога через ночной лес оказалась не самой простой. Шагая, я думал о том, что, даже став новым дуксом, Уитфорд не изменил своей осторожности. Я следил за публикациями в газетах, где по традиции писали, на каких мероприятиях он бывает, с какими послами встречается, какие совещания проводит.

Он был очень осмотрителен, жил не в Риерте, лишь приезжая в нее, а большую часть времени проводя в летнем дворце – бывшем особняке Дайсонов. Писали, что у господина Уитфорда глубокий траур по его молодой прекрасной жене и он не хочет, чтобы его беспокоили какое-то время.

Траур… Скорее уж крокодил будет соблюдать траур по только что съеденной антилопе, чем Уилбур Уитфорд по кому-либо, кроме себя. Он знал, что меня так и не нашли, был в курсе моих способностей и, думаю, предполагал, что я могу потребовать с него платы за чужую жизнь.

Как я говорил уже не раз, дукс был не лишенным здравомыслия человеком.

Потому что я потребую.

В хижине на воде у меня было достаточно времени, чтобы все хорошенько обдумать и решить, как следует поступить.

Когда я только узнал, что Мюр выходит замуж за этого мерзавца, то испытал некое разочарование. И не только оттого, что она так и не поняла: с некоторыми людьми нельзя договориться. Невозможно надеяться на выполнение сделки после произошедшего на острове Вилли – и в этом она не захотела услышать меня, оставаясь все той же романтичной революционеркой, видевшей даже в плохих людях нечто хорошее.

Да, девчонка должна была стать взрослее и перерасти это. Как выросла из своего обожания к Вилли, отказавшись пойти с ним убивать того, кого она считала непричастным к этой войне и мести. Полковник виноват сам – он нарушил ее моральные принципы. Девушка была против, а он пытался руководить ею, как полезной пешкой. Не собирался слушать того, кого сам называл будущей правительницей Риерты. И сделал все, чтобы оказаться на эшафоте. Но она… будем честны, она не помогла ему, попытавшись приспособиться под ту ситуацию, которую выстроил для нее Уитфорд, взяв в заложники Айана. И в какой-то момент я начал задумываться о том, что и она, возможно, видит свою выгоду, ищет ее, способна ради нее забыть о своих товарищах, перешагнуть через них, идя к своей, личной, цели – получить власть.

Мюр допускала слишком много ошибок, и я ничего не мог с этим поделать. Она хотела поступать так, как поступила бы умная и хладнокровная королева.

Вот это и вызвало мое разочарование.

Лишь позже, размышляя над всем произошедшим, я понял, насколько все же сильна была ее вера в людей. В Риерту. И ее преданность тем, кого она могла бы назвать своими подданными. Обычно мы мало верим в моральные качества правителей. Мы считаем, что государства построены на обмане, коррупции, сговоре власти с преступными группировками и ее умении закрывать глаза на все тяготы обычных людей, на их поломанные жизни и даже, откровенно, на их массовую смерть. Для нас властители – это лишь череда сменяющих друг друга жестоких людей, борющихся только за то, чтобы физически уничтожить предшественника. Поэтому тяжело представить себе, что кто-то из этих властных фигур вдруг станет ставить окружающих людей выше себя, выше своих интересов. Мюр пыталась хоть что-то изменить, сделать город лучше. И могла бы быть достойным правителем.

Куда более чем «обычным».

Почему я говорю об этом так уверенно?

Потому что она не бросила меня.

До этого все ее слова отчасти были для меня лишь революционными лозунгами. Она всегда знала, что за ее спиной стоит поддержка. Многих людей, профессионалов. Что у нее есть тайный козырь – ингениум. Игра была опасной, не спорю, но мне казалось, что с ее стороны это и правда недопонимание. Не жизнь с умением видеть (и учитывать) ее разные стороны – а лишь игра.

Но произошедшее во дворце дукса доказало мне, что я ошибался.

У нее был кодекс. Той старой аристократии, которой уже почти не осталось, и у меня не сразу получилось его понять. Обычные люди привыкли к правилу – всегда стоять «за своих». Какими бы те ни были: плохими, хорошими, честными или совсем нет. Мюр следовала более сложной системе взаимоотношений. Я бы назвал ее «аристократической» честностью. Она принимала сторону лишь тех, в кого она верила и кому действительно желала помочь. Тех, кто не использовал ее доверие в своих интересах, уничтожая интересы других людей.

Да, она стремилась получить власть. Но не ради власти.

Хотел бы я знать, как бы развились события – уйди она из дворца, обвини Уитфорда в попытке убийства (уже, конечно, оказавшись подальше, например, на территории Королевства, или Республики, или… Империи).

Впрочем, вряд ли бы она пошла на шаг, который мог привести к войне с ее народом.

Оставались пути тайного свержения очередного дукса, она бы получила поддержку, уверен в этом… Или… если бы ничего не получилось, оставалась просто жизнь где-то в другой стране, под другим именем, пускай и с постоянной угрозой, что Уитфорд разыскивает ее, чтобы убить.