Тень и солнце - [25]
Она покачала головой.
«Сны сталью не убить».
— Ты не настоящий, — сказала она, зубы стучали, и она надеялась, что слова, произнесенные вслух, сделают существо тенью и сном.
Но зверь повернул голову и пустые глаза к ней.
— Проклятье, — выругалась Галина, плоть существа стала отваливаться кусками, плюхаться на пол и ее ноги с холодной жидкостью. Он открыл пасть, и стало видно побелевшие кости и острые окровавленные зубы. — Твою мать.
Он свистнул с вызовом, сотрясая комнату, и Галина закрыла уши.
Олень встал на дыбы, менялся сильнее. Его передние копыта удлинились, разделились, стали длинными пальцами, задние копыта превратились в ступни, тело теперь напоминало человека, хотя голова и рога остались. Он согнулся, скаля зубы, кровь пенилась во рту и ноздрях.
Комната стала еще холоднее, и мышцы Галины дрожали от холода и страха, а белый иней тянулся по полу и стенам. Меч был вне досягаемости и не помог бы против духа.
Огонь за ней хлопнул, замерзшее дерево ломалось.
Галина вспомнила про горячую кочергу. Она бросила одеяло, повернулась и схватила кочергу. Существо напало. Она пригнулась и прокатилась под его пальцами. Его когти ударили по ее левому плечу, и ее рука онемела. Она вскочила и ударила раскаленной кочергой по боку существа. Оно завизжало и отступило, хромая. Рана дымилась и пенилась. Галина пошла в наступление, бросилась и вонзила кочергу в горло существа.
Оно засвистело от гнева и сжало кочергу, выдернуло ее с жуткой силой. Ладони дымились, тошнотворный запах наполнил комнату, и Галина сглотнула желчь. Она ударила ногой, попала по груди существа, и оно отшатнулось, сбило чашу для умывания. Миска раскололась, вода плеснула на ноги Галины и тут же замерзла. Она поскользнулась на льду и закричала, когда существо бросилось к ней, подняв кочергу, чтобы убить.
Галина откатилась, железная кочерга ударила по полу, разбивая доски. Но Галина не могла встать. Ее нога онемела, как и рука, после контакта с существом.
Древние доски пола скрипели и ломались, монстр вырвал кочергу. Он снова засвистел, поднял железное оружие, чтобы отправить ее в бездну небытия.
Но удача улыбнулась Галине в виде теневого мага, вспышка зеленого света и громкое заклинание остановили атаку. Существо повернулось и взревело, окутанное от рогов до пят холодным туманом, который призвал Гетен, пройдя в комнату.
Маг был в живой броне. Тени из тьмы комнаты покрыли его тело, стали тверже, отражали свет, облепив его фигуру. Он нес длинный меч и повернулся к врагу с легкостью, восхищая.
Монстр нашел голос — высокий и булькающий, будто он говорил из могилы с грязью в горле:
— Ты стал медлительным и глупым, теневой маг. Не такой опасный, как в нашу последнюю встречу, — он указал на Галину, поблескивая белым, трещины тянулись по плоти. — Хотя спасибо, что позвал в свой дом уязвимость.
Рядом с Гетеном рычали два черных волка, приближались, прижав уши, шерсть на загривках стояла дыбом.
— Не согласен, ведьма, — ответил теневой маг. — И я не звал твой рупор в свой дом, — маг щелкнул пальцами, существо застыло и выгнулось, морду исказила агония. — Можешь забрать его.
Гетен произнес что-то низким голосом — древний язык, который Галина не знала. Существо извивалось, визжало, взорвалось белизной, сделав температуру комнаты еще ниже. Иней покрыл потолок. Кочерга выпала из хватки монстра, застучала у ног Галины. Она схватила ее, теневой маг поднял меч и шагнул вперед. Он ударил плоской стороной клинка по призраку, Галина направила кочергу в его живот. Существо разбилось на тысячу мерцающих кусочков, некоторые были такими маленькими, что висели в воздухе как белый пепел, наполняя комнату тошнотворным запахом.
Волки смотрели на Гетена и Галину, скалясь, прижав уши, недовольно рыча. Но, к ее шоку, они замерли, чтобы понюхать ее лицо и ладони.
Гетен заговорил незнакомыми словами, и звери покинули комнату, миновав на пороге Нони и Магода. Слуги были вооружены, он с мечом, она — с тесаком. Их господин посмотрел на них и сказал:
— Опоздали.
Магод робко улыбнулся.
— Я пока медленнее, чем мамуся, господин.
Гетен прошел к Галине.
— Можете идти?
— Нет. От его прикосновения левая рука и нога бесполезны.
Он нахмурился.
— Позволите отнести вас?
— Даже попрошу, — процедила она. Угроза пропала, и она ощущала нанесенный ущерб. Холодная пустота в ее теле была жуткой, запах существа остался, и она с трудом сдерживала в себе ужин. Стошнить на мага было хуже, чем оказаться у него на руках, как инвалид.
Но это была война, и она видела, как многие сильные мужчины мочились в штаны, как их тошнило перед и после сражения с врагом. Это не было постыдным. Гордость заставляла ее сдерживаться, она никогда не плакала, не мочила штаны, ее не тошнило на поле боя. Она не собиралась делать это и при мужчине, которому не доверяла, но которого, может, желала.
Его лицо не показывало эмоции, теневой маг укутал ее в брошенное одеяло, легко поднял и вышел в коридор. Он отнес Галину в мастерскую на втором этаже, обошел волков, ходящих по комнате, и вошел оттуда в меньшую комнату, лазарет. Он опустил ее на удобную кровать и наколдовал огонь в камине и на свечах.
Пять ритуалов для управления Хаосом. Это все, что нужно. Теперь, когда Харли знает великий план своего врага — стать богоподобным ребенком Хаоса и наказать тех, кого считают «недостойными». Теперь она должна понять, что, черт возьми, с этим делать. Многие из пропавших магов все еще вне досягаемости, и Кэтрин поклялась убить всех, о ком заботится Харли, и заставить ее смотреть. Так что это весело. Как раз тогда, когда кажется, что все не может стать хуже, один из самых драгоценных монстров Бестиария убегает, и Харли уверена, что Кэтрин приложила к этому свои грязные руки.
Как стать всемогущим ребенком Хаоса? Это то, что Харли отчаянно нужно выяснить, прежде чем ее расстроенная тетя увеличит число погибших. Все, что она знает наверняка, это то, что дети-маги пропали, и они каким-то образом вписываются в грандиозный план Кэтрин Шиптон. Теперь, когда Харли является официальным членом Ковена Сан-Диего, она чувствует себя более ответственной, чем когда-либо, за его защиту и за защиту магического мира. Но на ее плечах гораздо больше, чем это. В ковене скрывается предатель.
Мелина Розенталь поклоняется моде. Она мечтает работать в элитном модном журнале Eclipse, и ради этого готова пойти на все. Даже подкорректировать имидж великолепного, сексуального общественного мецената и плейбоя по совместительству. И плевать, что он парень, разбивший ее сердце год назад… Вот только Эйден Дин — оборотень. После смерти отца, Эйден наследует стаю Сан-Франциско и приступает к своим обязанностям. Также Эйден не собирается отказываться от своего ночного образа жизни, но есть одно «но»: он уверен, что нашел свою суженую, и тот факт, что она не оборотень — плохая новость.
Вирус уничтожает человечество. Но небольшой группе представителей человеческой расы удалось выжить. Все остальные превратились в монстров. Все женщины мертвы, кроме Иви. Из-за изменения ее генетической системы, она выживает. Когда ее физиология начинает претерпевать изменения, ей необходимо смириться с тем, кто она есть, и принять свое предназначение в поисках лекарства. Мутировавшие люди охотятся за ней. Мужчины ожесточились против нее… за исключением троих. Загадочный воин, кающийся любовник, заботливый враг — они яростно защищают последнюю живую женщину, но в то же время каждый преследует собственные цели.
Возвращаясь из опасного путешествия, мог ли Андэр Каларон, маркиз и авантюрист, представить, что дома его ждет засада в виде маменьки и… дюжины невест. И уж точно он не знал, что внезапно стал опекуном двух проказливых близнецов — семнадцатилетних Луки и Виолы. Появление брата и сестры выглядит слишком подозрительно, к тому же молодые люди многое скрывают. Домочадцы и законные невесты ополчились против близнецов. В поместье разгорается такая война, что даже идущие по следу Андэра шпионы вражеского государства его уже не впечатляют — ему бы матушку одолеть да с собственным сердцем разобраться.
«Я тебя помню» — и разбитая судьба близких людей соберется обратно. «Я тебя помню» — и в сердце откликнется настоящая жизнь, которую ты забыл и потерял. «Я тебя помню» — и сказка распахнет иные пространства, где ты уже бывал в детстве — во Дворах, на Мостах и в Безлюдье… И она возьмет тебя за руку, а он назовет по имени. И ничто, — ни время, ни злые люди, ни ошибки прошлого, не способны будут вас разлучить.