Тень гоблина - [53]
Человек, которому часто приходится рассказывать свою биографию, знает, что нужно говорить в подобных случаях. Опуская сотни раз написанное во всех анкетах, акцент следовало сделать на конкретные эпизоды, не отходя от этой линии, и Малюта начал излагать свою жизнь, особый упор сделав на службу в военной газете, заочную учебу и работу в ветеранских общественных организациях.
— Хорошо. Судя по вашему рассказу, вы должны лучше моего знать, что и как надо делать, прибыв на место. То, что вы справитесь с работой, я нисколько не сомневаюсь, главная загвоздка в другом. Вы, наверное, почувствовали, что генерал, без колебаний согласившись с моим предложением, надеется использовать ваши добрые взаимоотношения в своих целях. Это закономерно, кто откажется иметь своего человека на должности чиновника, который обязан контролировать тебя самого и регулярно информировать об этом президента. Так вот, именно эту загвоздку вам и необходимо преодолеть еще до отъезда в край. Вы должны помнить — те люди, которые вас рекомендовали, были единодушны в своем мнении о вашей честности и преданности, как это ни пафосно звучит, идеям государственности. Я не призываю вас, что называется, стучать на вашего бывшего начальника, но принципиальная позиция по отношению к его действиям и поступкам у вас должна быть всегда своя. Ну вот, пожалуй, и все. Хотя нет, одну минуточку, — Пужин вернулся к своему рабочему столу, взял несколько листов бумаги и протянул их Скурашу — я бы хотел услышать ваше мнение по этому документу, который при расставании вручил Игнатию Ивановичу советник Плавского…
— Стариков Алексей Викторович…
— Спасибо, я помню. Фамилии, имена, отчества и лица я запоминаю автоматически, — с легкой улыбкой произнес Николай Николаевич, — издержки бывшей профессии, что поделаешь. Каково, кстати, ваше мнение об этом советнике?
— Сложный человек, крученый, с какой-то тайной в прошлом, но на Плавского имеет огромное влияние, — и, предвидя дополнительный вопрос, Малюта добавил: — С чем это связано, я не знаю, но не проконсультировавшись с ним, генерал не принимает ни одного важного решения. Кроме того, Стариков — своеобразный руководитель ближайшего круга губернатора.
— Хорошо, читайте бумаги, у нас мало времени.
Документ, набранный на трех листах, представлял собой банальный анонимный донос, так как не был никем подписан, и извещал о преступной деятельности Павла Дракова и прикрывающих его генералов, руководящих силовыми ведомствами края. Малюта почти обрадовался знакомой теме, которой его так неожиданно заинтересовал недавний попутчик, и он уже собрался было все пересказать бывшему пэгэушнику, но какой-то внутренний сторож, практически, снял с языка уже готовые сорваться слова.
— О Дракове я что-то подобное слышал, но с Плавским они, как меня уверяли, на сегодняшний день друзья-партнеры. Говорят, чуть ли не на иконе в дружбе клялись. Вы знаете, Николай Николаевич, мне кажется, что о содержании этого письма Плавский, скорее всего, ничего не знает. Да и не стал бы он вам оставлять неподписанный документ.
— Документ он бы, может, и не оставил, а вот информацию к размышлению, как говорится в известном фильме, нам подбросили. Спасибо. Вопросы ко мне есть?
— Собственно, вопросов нет, но, признаться, волнуюсь я сильно, и определенные противоречия меня еще долго будут раздирать. Но вас не подведу, об этом можете не беспокоиться.
— Еще раз спасибо, всегда рассчитывайте на мою поддержку и не стесняясь звоните мне или Игнатию Ивановичу. Уверен, что мы сработаемся, подполковник подполковника всегда поймет.
В эту ночь над Москвой разбушевалась какая-то нездешняя, пришедшая из далеких веков буря. Такого Скураш, сколько жил в столице, не помнил. Летняя мирная темнота, столь желанная для влюбленных на укромных аллеях московских парков и скверов, в считанные минуты превратилась в почти живое косматое существо, облепившее и пронизавшее собой весь этот огромный город, с его многомиллионным населением, помпезными зданиями, мириадами электрических огней и пятью тлеющими углями Кремлевских рубинов — все исчезло с лица земли. И только клубящийся, сизый от безостановочно летящей сверху воды и бешеных вспышек молний мрак, подобный огромной, свалившейся на землю туче, накрыл холмистую землю древних угро-финнов, некогда отнятую у них коварными вятичами. Уличные фонари были бессильны справиться с небесной вакханалией и выглядели беспомощными огарками свечей в пульсирующем белесом зареве нездешней, потусторонней электросварки. Ветры всего мира, как ополоумевшие, носились по площадям и улицам обезлюдевшего города. Казалось, что всесильный и безразличный к судьбам людей Сварщик решил наконец выжечь по контуру городских границ несостоявшийся Третий Рим и, отбив окалину молотком, забросить его на мрачную свалку своих неудавшихся проектов. Ветры, получившие полную свободу, бесновались, как почуявшие кровь наемники, ворвавшиеся в побежденную крепость. В воздухе летали, словно обрывки газет, огромные рекламные щиты, падали троллейбусные остановки, пингвиноподобные урны и вырванные с корнем деревья. Местами легковые машины кувыркались и скакали по площадям, как воланы перекати-поля в степи. С Большого театра содрало кровлю и, скатав ее в огромные рулоны, расшвыряло в разные стороны. Старинными кленами, росшими на набережной, повышибало огромные драконьи зубы Кремлевской стены, и они валялись у ее подножья бесформенными рыжими глыбами. Особенно ужасающую картину представляли собой старые столичные кладбища. Вековые деревья были выворочены, обнажая истлевшие гробы, порушенные ими надгробия и кресты обратились в груды битого мрамора и гранита, испещренные золочеными осколками эпитафий. Прах из разбитых погребальных урн, перемешавшись с дорожной пылью, разлетелся окрест и, смытый дождем, к ужасу бессмертных душ, стекал пепельно-желтыми потоками в городскую канализацию.
В Сибруссии, одном из трех оставшихся в мире государств, правит Президент-Император, Преемник Шестой. В этом государстве нравы царят узнаваемые, порядки – крепостнические: прошло уже немало лет с тех пор, как народ прикрепили к земле. В лесах свирепствуют лихие люди, в городах – не менее лихие чиновники...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В произведениях Валерия Казакова перед читателем предстает жесткий и жестокий мир современного мужчины. Это мир геройства и предательства, мир одиночества и молитвы, мир чиновных интриг и безудержных страстей. Особое внимание автора привлекает скрытная и циничная жизнь современной «номенклатуры», психология людей, попавших во власть.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Иногда для осознания надвигающейся беды достаточно открыть глаза и назвать вещи своими именами. Горькие слова – лекарство, сладкие слова – отрава, – гласит китайская пословица. Действие происходит в непростом настоящем и в зловещем будущем, которое вполне себе возможно. Если сидеть, сложа руки. Надеюсь, что эти горькие отчаянные рассказы станут своего рода прививкой для тех, кто способен думать. Или антидотом. И отравленных известными ядами в нашем стремительно наступающем будущем станет меньше. В оформлении обложки использованы личные фотографии.
На Манхеттене пропадает боевой робот-убийца Главного разведуправления вооруженных сил России, который работал под видом такси. В Москве и Нью-Йорке пропавшее такси пытаются разыскать секретные агенты. Чтобы предотвратить катастрофу в США отправляется главный конструктор проекта. Но и он исчезает бесследно. Происшествие в Нью-Йорке странным образом отражается на жизни Москвы. Все персонажи и описываемые события являются вымышленными. Любое совпадение с реальными людьми или событиями, является случайностью. Содержит нецензурную брань.
В сборнике «Эшенден, или Британский агент» Сомерсет Моэм выступает в роли автора политических детективных историй, в основу которых лег личный опыт «тайной службы его величеству». Первая мировая война. На фронтах гибнут тысячи солдат. А далеко в тылу идет другая война – тайное, необъявленное противостояние европейских разведок. Здесь поджидает не меньшая опасность, а игра со смертью гораздо тоньше и изощреннее. Ведь основное оружие секретного агента – его ум и скорость реакции… Этюды «На китайской ширме» – пестрый калейдоскоп увлекательных историй о жизни на Востоке.
Главный герой, майор спецназа ГРУ, становится двойником президента. Память ему постоянно «стирают», но периодически он вспоминает – кто он и зачем живёт на белом свете.
Понятие революция в сознании большинства людей является синонимом кровавого противостояния с братоубийством, разрухой, грабежами. Но в последний период все чаще в мире происходят так называемые мирные, цветные революции под красивыми и звучными названиями. Все подобные революции очень точно спланированы, хотя и считаются стихийными акциями. Организаторы протестных движений серьезно относятся к внешнему оформлению, точно ориентируясь на психологию среднего гражданина — ничего пугающего, никакой крови, никаких ужасов — цветы, шары, ленточки, флажки с символикой протеста.
Роман-антиутопия «У подножия Рая» описывает события, которые могут произойти с нами в ближайшем будущем. В центре сюжета — судьба простого человека, в результате авиакатастрофы попавшего в необычное место, где происходят загадочные явления, раскрывающие многие тайны современной мировой закулисной политики.Написанный в жанре увлекательного политического детектива, роман «У подножия Рая» затрагивает наиболее актуальные вопросы современности: существует ли всемирный заговор? Кто во главе его? Можно ли противостоять мировому злу? Героями романа являются сенаторы и банкиры, премьер-министры и обычные люди, а также такие известные персонажи, как Бен Ладен, Каддафи и другие.