Тень белого ворона - [35]

Поравнявшись с Реном, мужчина покосился в его сторону и сразу же отвел глаза, собираясь пройти мимо. Такой расклад не устроил Рена. Он нарочно медленно вышел вперед и скинул со своей головы капюшон.

– Долго же ты, – безразлично проговорил Рен.

Мужчина замер, что-то обдумывая, и тут на его лицо, испещренное глубокими морщинами не по возрасту, упала тень страха. Он вновь посмотрел на Рена и резко отшатнулся, взмахнув рукой, словно пытался поставить преграду между собой и незнакомцем, поджидающим его, а затем, повернувшись спиной, бросился бежать. Рен плавно ринулся следом.

Погоня длилась недолго. Тяжело дыша, мужчина оббежал неудачно подвернувшееся препятствие – высокий бетонный блок – и уже собирался свернуть влево, вынырнув из-под моста в сторону оживленного квартала. Главное добежать, а там, если удастся затеряться в толпе свидетелей, он окажется вне опасности – наемники, особенно одиночки, не работают открыто. Мужчине даже на мгновение показалось, что он услышал чужие голоса. Иллюзия развеялась быстро, уступив место реальности. С легкостью запрыгнув на блок, Рен оттолкнулся от него и сделал сальто. Приземлившись лицом к лицу с мужчиной, уклонился от прямого удара в челюсть.

– Да какого черта тебе от меня надо, – испуганно выкрикнул мужчина.

Рен равнодушно посмотрел в его глаза. Всегда одно и то же: непонимание, злость и попытка спасти свою шкуру. Надоело.

– Работа, – чуть устало ответил Рен, вынимая клинки.

Лунный свет лизнул лезвия, заставляя сверкнуть металл. Ветер сбросил с моста россыпь снега.

– Какая еще работа? – Мужчина судорожно шарил по карманам своей зеленой дутой куртки. – Меня заказали? – найдя нож и достав его, ощетинился.

Его оружие, по сравнению с оружием Рена, выглядело нелепо. Да и нож мужчина держал не слишком уверенно. Видимо, нападать, когда жертва не может дать отпор, мужчина умел, а вот драться с настоящим противником ему еще ни разу не доводилось. Жаль. Рен был бы рад, если бы ему пришлось хотя бы немного по-настоящему поработать. Хоть какое-то разнообразие в серых буднях. Однако воспоминание о красном яблоке, так неожиданно всплывшее в сознании, намекало – все еще впереди.

– Догадливый, – в тоне Рена не было и капли сочувствия.

– Это из-за того, что я угробил того парнишку, да? – допытывался мужчина, старательно выжидая момент для неожиданного нападения.

– Мне плевать.

– Может, договоримся? – просительная интонация. – Ты ведь, как и я, убийца.

– Что? – уголок рта Рена поднялся в брезгливой усмешке. – Как такой мусор, вроде тебя, может быть мне ровней?

– Ну, ты же убиваешь людей, – нервный смех прорезал тишину, отдаваясь эхом от стен моста.

– По-твоему, это одно и то же? – взгляд Рена выражал презрение.

Да, он действительно убивает людей. Но в отличие от этого отброса, не испытывает удовольствия, отнимая чью-то жизнь. Правда, и жалости у него нет.

– Конечно, – не оставляя попытки договориться, мужчина зеркалит усмешку Рена.

Рен делает шаг вперед, вынуждая свою жертву пятиться. Резиновая подошва дырявой кроссовки оказывается на льду, и мужчина, источая гнилой запах страха, теряет равновесие. Рен замахивается левым клинком. Тонкое лезвие оставляет на горле глубокий порез. Падая в снег с широко распахнутыми глазами, мужчина одной рукой пытается зажать рану, а второй, с оружием, пробует достать Рена. Слабые пальцы разжимаются, рукоятка ножа выскальзывает. Горячая кровь стекает по коже, пачкает одежду, застывает яркими пятнами на снегу.

– Если бы ты не глупил, я бы убил тебя безболезненней, – вонзая испачканный клинок в сугроб, спокойно произнес Рен.

Он мог бы и сейчас облегчить последние секунды мужчины. Достаточно просто вогнать острие в грудную клетку под нужным углом и пронзить сердце. Быстро, мгновенно, без мучений. Но, с другой стороны, разве Рен имеет право отнимать у мужчины последние мгновения жизни, за которую тот так цеплялся? Если верить словам людей, перед смертью они видят весь свой пройденный путь. Так пусть наслаждается совершенными грехами. Рен вытащил клинок и перевел взгляд на лицо мужчины, чьи бледные губы едва заметно двигались, повторяя одно и то же слово, пока окончательно не замерли. Пальцы в последний раз судорожно сжали талый снег, окрасив его в розовый. Остекленевший взгляд сквозь дыру в мосте уставился в темное небо. Рен посмотрел наверх, отыскивая среди россыпи звезд яркое созвездие, и мрачно выдохнул ртом облачко пара.

Послышалось хлюпанье грязи под чужими ногами, потом раздались аплодисменты. Нехотя поворачиваясь на звук, Рен увидел спускающуюся под мост девушку. Сначала он принял ее за падальщицу – вроде тех, кто предпочитает разжиться вещами с трупов, чтобы продать на черном рынке Беты. Но падальщики работают группами, а она совсем одна. Рен присмотрелся, отмечая про себя рваную коричневую куртку, немытые несколько дней черные волосы, заплетенные в неаккуратную косу, красные опухшие глаза и болезненно-серое лицо с заостренными чертами. Останавливаясь напротив Рена, девушка прекратила хлопать.

– Спасибо за представление, – произнесла она, выуживая из кармана куртки потрепанный мешочек.