Тэмуджин. Книга 3 - [135]

Шрифт
Интервал


Хагдан-сара – весенний месяц лунного календаря, соответствует апрелю.


Хамниганский – эвенкийский.


Хан Хюрмас Тэнгэри – главный над 55 белыми западными богами.


Харан (монг. «хараан») – обозримое до горизонта расстояние.


Харачу – черная кость, основное население древней и средневековой Монголии, не относящееся к правящим кругам.


Хилга – река Хилок, на территории Забайкальского края и Республики Бурятия (Россия), впадает в Селенгу.


Хожа – летний месяц в лунном календаре древних монголов, примерно соответствует июню григорианского календаря.


Хожир-Хара дархан – первый из земных людей, научившийся ковать железо у Борон-Хара тэнгэри. Дух его покровительствует черным кузнецам, работающим по железу и враждует с белыми кузнецами – ювелирами по серебру, золоту, меди и бронзе.


Хоймор – место на северной стороне очага напротив входа. Считается местом хозяина, старшего в семье мужчины.


Хоорцах – легкие стрелы для дальнего боя.


Хорзо – молочная водка тройного перегона, спирт.


Хоромго – футляр для лука.


Хурай – боевой клич монголов. Во времена Золотой Орды был перенят русскими дружинниками и ныне существует как «ура».


Хуса – зимний месяц древнемонгольского лунного календаря, соответствовал январю григорианского календаря.


Хуяг – монгольский кожаный доспех с наружными железными пластинами. После образования Золотой орды хуяги стали популярны у русских дружинников – «куяки».


Чальчигиры – одно из эвенкийских племен.


Черный зверь – так монголы-шаманисты называли медведей, т. к. на названия крупных зверей у них существовали табу и они заменялись эвфемизмами.


Чингис Шэрээтэ Богдо, второстепенный бог – хаган, третий сын Хана Хюрмаса тэнгэри, предводителя западных небожителей. Функцией Чингиса Шэрээтэ является издание законов и обычаев для земных народов. Тэмуджин, став ханом, взял себе его имя, чтобы обрести небесное право на издание своих законов – «Великий Ясак».


Чу! (монг.) – междометие, восклицание, которым всадник понукает коня.


Шэлгэ – река Шилка (Россия, Забайкальский край).


Эмчи – лекарь (монг.).


Эрлиг-хан – владелец нижнего мира, царства мертвых.


«Эрын гурбан наадан» – монгольское троеборье: борьба, стрельба из лука, конные скачки.


Эхэ – мать (монг.). Дети одной семьи своими матерями считали всех жен своего отца.


Юрол (монг. «юроол») – торжественные благопожелания.


Ясал Сагаан Тэнгэри – один из 55 западных небожителей, бог грома и молнии.


Еще от автора Алексей Сергеевич Гатапов
Тэмуджин. Книга 4

В четвертой книге романа «Тэмуджин» продолжается история юного Чингисхана. Вернувшись из меркитского похода во главе отцовского войска, Тэмуджин обосновывается на верхнем Керулене вместе с другом и союзником Джамухой. Вскоре он идет в поход на могущественного тайчиутского вождя Таргудая, некогда разграбившего отцовские владения, и возвращает от него наследных подданных, многотысячные стада и табуны.


Тэмуджин. Книга 1

Роман бурятского писателя Алексея Гатапова описывает отроческие годы Чингисхана – великого полководца и государственного строителя Монголии XII–XIII вв. В первой и второй книгах романа отражается важный период становления молодого героя – от 9 до 11 лет. Это годы нужды и лишений, голода и смертельных опасностей, когда в условиях жестокой вражды между родами монголов выковывался характер великого воина и властителя.


Тэмуджин. Книга 2

Роман бурятского писателя Алексея Гатапова описывает отроческие годы Чингисхана – великого полководца и государственного строителя Монголии XII–XIII вв. В первой и второй книгах романа отражается важный период становления молодого героя – от 9 до 11 лет. Это годы нужды и лишений, голода и смертельных опасностей, когда в условиях жестокой вражды между родами монголов выковывался характер великого воина и властителя.


Рекомендуем почитать
Заслон

«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.


За Кубанью

Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.


В индейских прериях и тылах мятежников

Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.


Плащ еретика

Небольшой рассказ - предание о Джордано Бруно. .


Поход группы Дятлова. Первое документальное исследование причин гибели туристов

В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.


В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.