Тёмный - [4]

– Постойте, владыка, – поднял руку шут, – просто подойдите к зеркалу и посмотрите на себя.

Ошалев от такой наглости, Астанир машинально подошел к висевшему на стене огромному зеркалу. В нем отразился некто почти двухметрового роста и могучего телосложения. Астанир пристально вглядывался в себя. Худощавое, заостренное книзу лицо, тонкие, надменно поджатые губы, лысый, обтянутый кожей череп, в темных глазах – отблески багрового пламени. Астанир хрюкнул, но быстро опомнился и стал смотреть дальше. Могучий торс затянут в шипастый панцирь из тусклого черного металла, на плечах – богато украшенный плащ цвета запекшейся крови, на бедрах – искусно выделанный пояс с застежкой в виде оскаленного черепа. Меч с темно-красным рубином на рукояти и эфесом опять в виде черепа, но уже рогатого. Властелин почувствовал легкую дурноту. Поножи – из того же тусклого черного металла, высокие сапоги из черной кожи с металлическими вставками, а металл этих вставок опять же тусклый и черный.

«Да что же это?» – подумал Астанир, теряя почву под ногами. Он обернулся и посмотрел на свое любимое кресло. Оно было черным, с резными черепами, и инкрустировано темно-красными рубинами. Астанир мысленно представил себя в этом кресле.

И внезапно все понял!

Темный властелин сел на пол и весело расхохотался. Замок Четырех Башен задрожал от этого смеха, рыцари ордена в панике стали выскакивать из казарм полуодетыми, но с оружием в руках, недоуменно оглядываясь по сторонам, слуги в страхе разбегались прочь, подальше от этого смеха – такого непонятного, такого непривычного. Хьюго и Адель тоже присоединились к смеху Астанира, Тиберн же лишь слегка улыбнулся кончиками губ и снова впал в рассеянное состояние. А замок уже не дрожал – он ходил ходуном до самого основания. Кое-где посыпалась штукатурка, во всех комнатах покоев властелина вылетели стекла, но Астанир уже не мог остановиться – он хохотал и хохотал. Древний ужас в подземелье в страхе пополз в ставшие родными и уютными глубины, бормоча по дороге, что, дескать, он так не договаривался, и вообще ему пора спать, так что в ближайшее тысячелетие его не трогать.

– Владыка, я думаю, не стоит рушить замок, – сквозь смех проговорила Адель. – Он еще может пригодиться.

Астанир с трудом остановил смех, снова глянул на свое отражение в зеркале и решительно сбросил плащ. Потом снял пояс с мечом и отшвырнул его в угол. Затем сменил облик на истинное обличье, став чуть ниже ростом и более стройным. Начал возиться с застежками панциря, но тщетно – они были расположены так, что ему самому было не дотянуться.

– Помогли бы, насмешники, – буркнул Астанир. Адель и Хьюго подскочили к нему и помогли снять панцирь, поножи и сапоги.

– Так-то лучше, – удовлетворенно произнес бывший темный властелин, – только, боюсь, в моем гардеробе нет ничего другого.

– У нас найдется, – заявила Адель, ничуть не смущаясь наготы магистра. Она полезла в не замеченную Астаниром сумку и достала из нее темно-синие штаны, кружевную белую рубаху, синий колет и сапоги из мягкой кожи. Астанир быстро оделся и снова глянул в зеркало.

«Хм, а мне идет», – подумал он, повернулся к циркачам и увидел, что Хьюго протягивает ему перевязь с легким мечом. Застегнув перевязь, Астанир вдруг ощутил, как вокруг поднимается древняя и могучая сила и что перед этой силой вся его мощь темного властелина – лишь мелкая песчинка. Дунь – и не заметишь, как улетела. Сила словно бы осматривалась и, видимо удовлетворившись осмотром, ушла.

Астанир потрясенно глянул на Хьюго с немым вопросом в глазах.

– Да, – ответил шут, – это то, что тебя ждало, если бы у нас не получилось.

– Кто же вы, в конце-то концов?! Уж никак не простые циркачи! – Астанир не заметил, как перешел на крик.

– Хранители этого мира, – тихо сказал Тиберн, – и ты теперь тоже.

Хранители? Астанир медленно опустился на пол. Он знал о хранителях, но никто никогда их не видел, потому они считались глупой легендой. И тут до него полностью дошел смысл слов Тиберна.

– Как – хранитель? Я – хранитель?

– А откуда, по-твоему, хранители берутся? – нахально заявил Хьюго. – Мы все когда-то хотели поработить этот мир.

Астанир посмотрел на троицу циркачей – как-то с трудом верилось, что улыбчивый Хьюго, доброжелательная Адель и рассеянный Тиберн желали захватить мир.

– Что, не верится? – улыбнулся Хьюго, словно прочтя его мысли. – Поверь, через пару десятков лет ты сам себя не узнаешь. Роль шута или менестреля тебе, конечно, не по зубам…

– Рылом не вышел? – с трудом ухмыльнулся все еще ошеломленный Астанир.

– Вроде того, – хмыкнул шут. – Я думаю, тебе подойдет роль этакого авантюриста – прожигателя жизни. У тебя и фактура подходящая – вон как вымахал!

Астанир с трудом приходил в себя. Нет, потрясений на сегодня было слишком много!

– Награжу капитана по-королевски – заслужил, – пробормотал он.

– Для него награда – от тебя избавиться, большего ему не надо, – снова развеселилась Адель.

– Но меч я ему, пожалуй, подарю. Той железякой, что у него сейчас, только свиней колоть. – Астанир вдруг понял, чего ему не хватало все это время. Ему не хватало вот таких людей рядом. С ними было так легко, так свободно, словно он знал их много-много лет.