Мира с интересом слушала этот диалог, отрывая для себя совершенно нового Тима — саркастичного и в какой-то степени безжалостного, способного издеваться над смертельно больным. У самой девушки язык бы не повернулся сказать подобное, но обстоятельства сложились таким образом, что соблюдать нормы морали временно не имелось возможности. А может и имелось, но слишком много осложнений несло с собой, а у них и так времени в обрез.
И вообще, кому ее сочувствие могло пригодиться? И кому от ее переживаний станет лучше? Этим громилам, которые безжалостно разодрали по клочкам ее уютную квартирку? Может, ведьмочка и была порой жалостливой до идиотизма, но свои интересы ставила все же выше интересов других, хотя порой это и входило в некоторое противоречие с ее совестливой натурой. В таких случаях — как например, с недавним ритуалом — Миранда Новикова поступала как самая правильная ведьма — откидывала ненужные сомнения и делала то, что лучше для нее самой. Либо же просто плыла по течению, руководствуясь принципом — куда-нибудь, да вынесет. Вот и сейчас пришлось сделать так же и смириться с происходящим.
— Врешь… — надсадно прохрипел мужик. — Мне… вор… врач… сказал, что динамика положительная…
— Ты и слова умные знаешь… хорошо. Научился чему-то. А мозгов все равно не прибавилось. Может, твой дружок считает по-другому?
Тим повернулся ко второму как раз вовремя, чтобы заметить испуг в устремленном на него взгляде, который быстро сменился равнодушием.
— Ты, — обратился ко второму, — веришь, что жить тебе осталось недолго? Или предпочитаешь притворяться, что все хорошо? Ребята, если вы еще не поняли, то могу просветить: вы отравлены теорином, надеюсь, никому не нужно объяснять, что это такое?
Судя по расширенным глазам и участившемуся дыханию — никому.
— Вот ***! — донеслось со второй койки. — Вот ***! Кар, это все ты… все деньги твои проклятые… так и сдохнем как собаки…
— Заткнись… — бросил Кар, — заткнись, Вано! Он тебя… раз… расс… разводит, ты че, не врубаешься? У нас же… ворон… врач был, зуб дал, что все срастется…травление… у нас…
— Как дал, так и взял, — насмешливо протянул Тим. — Через два часа проверите лично. Предлагаю сделку.
Кар и Вано захрипели одновременно.
— Нет!
— Какую?
Тим удовлетворенно кивнул, отходя от первой койки и приближаясь ко второй.
— Приятно иметь дело с понимающим человеком. Вы-то верите, что все именно так плохо, как я говорю?
— Отвали, придурок… какая те разница, ты мне про дело давай… толкуй… — и поерзал под одеялом, укладываясь поудобнее.
Мира отошла к двери, чувствуя себя лишней, но и уходить не желая. Она только-только прислонилась к стене спиной и расслабилась, слушая вполуха разговор Тима и этих двух, как тут перед ее носом возникла улыбающаяся веснушчатая физиономия.
— Паяльничек? Утюг? Или может, по старинке обойдемся зубчатым раздавливателем? По-моему, последнее — идеальный вариант для этих мордоворотиков. На моей памяти ни один мужчина не остался неудовлетворенным. Или «грушу»? Дыбу или колесо обещать не буду — уж больно громоздкие. Но мелочевку — сколько угодно. В нашем музее Пыток и Истязательного искусства под руководством бога Смерти и Лжи целая коллекция собралась — плюс архивные записи, что и как использовать, куда что втыкать, совать или прикладывать, с красочными иллюстрациями. Загляденье — с художественной и исторической точки зрения, разумеется. Нет, не подумай ничего плохого — этим я не увлекаюсь, просто сторожем иногда… по дружбе в музее дежурю… вот и понабрался. Если чего надо — только попроси, достану.
Мира похлопала глазами и шепотом, дабы не привлекать ненужного внимания, предложила:
— А не пошел бы ты лесом?
Рыжий хихикнул и подмигнул задорно:
— Сама иди, убогая. Я тебе реальную возможность вызнать правду предлагаю. Когда бы я еще такой добрый был. Пользуйся. А то, смотрю, с твоим… хммм… благодетелем каши не сваришь. Эти двое копыта отбросят раньше, чем он догадается сменить стиль общения на более… действенный.
— Ты совсем с катушек слетел? — У Миры глаза стали круглые как пятаки. — Ты ангел или демон? Откуда такие идеи?
Петр пошмыгал носом и грустно произнес:
— Вот, ты уже в моих глазах даже не коровушка, а натуральная корова. Такая же безмозглая. Помнишь, сколько мне лет? Представляешь, чего я навидался? Ты хоть понимаешь, сколь обыденно раньше применялись пытки? А казни — вообще одно из любимых развлечений толпы на протяжении долгих веков. Заживо варили — с занимательными вариациями, четвертовали, колесовали, обезглавливали, сжигали на кострах, сдирали кожу, заживо хоронили — и все это было обычным делом, происходившим в большинстве случаев под улюлюканье и свист любопытных и ценителей в условиях полной антисанитарии. Развлекались живые как могли. А сейчас… любая царапинка — повод упасть в обморок или с ног до головы облиться перекисью. Нектаром божественным надо, а не перекисью… и желательно внутрь.
Сквозь беззаботно-информационное чириканье рыжего, Миранда услышала, как Тим говорит:
— Вы мне имя заказчика, я вам выздоровление.
— Да ну, — недоверчиво просипел Вано, надсадно кашляя, — брешешь как сивый… мерин. Любой… знает, что от порошка нет спасения.
