Темный Остров - [6]

Скрючившись в кустах, ошеломлённый Винций уставился на маячившие перед ним циклопические фигуры. Человекоподобные деревья великаны? Это казалось немыслимым. Что такое?..

Люпус, припав губами к уху Жнеца, объяснил шёпотом:

— Это жертва, — бормотал он. — Таким способом друиды избавляются от пленников. Я слыхал подобные истории: люди Цезаря упоминали об этом в Риме. Эти дьяволы строят большие плетёные рамы и размещают ветви вокруг них, так что они образуют ряд клетей. И так до тех пор, пока не соорудят из всего этого фигуру человека. Затем заполняют их ими вместе с осуждёнными и сжигают «плетёного идола» в честь своих языческих божеств.

Жнец всмотрелся ещё раз и увидел, что его товарищ говорил правду. За окольцованным полукругом стояли шесть гигантских зелёных фигур, бывших уродливой насмешкой над человеческим обликом. Их нижние конечности состояли из деревьев, вместо рук — обрезанные ветви, они же образовывали собой туловище, ободранные так, что создавали жуткое подобие плоти.

Злобные раскрашенные лица были покрыты лиственными волосами, так что каждый великан стоял, как зелёный огр в лесу — огр, чьё чудовищное плетёное брюхо набито живыми людьми!

На лбу Жнеца бисером выступил пот, когда он смотрел на огромные животы, выпирающие в плетёных рамах из этих здоровенных и ужасных симулякров. Сквозь решётку и покрытые листьями щели, через верёвочные узлы и плетёную лозу он разглядел, что тело каждого идола на самом деле было огромной клетью, плотно забитой телами римских солдат и наёмников. Сдавленные, задыхающиеся от тесноты, одни тщетно царапали решётки своей тюрьмы, другие с побелевшими от ужаса лицами смотрели на скачущую внизу толпу.

Винций уловил отблеск брони промеж зелёных решёток, слышал стонущие вопли напуганных людей. Сжавшись в комок, каждый из них ожидал своей неведомой участи.

И рок не заставил себя долго ждать. Вскоре из толпы вышли бородатые жрецы с факелами в руках и приблизились к выбеленным колоннам гигантских ног. Вспыхнув, факелы быстро разожгли сухую древесину. Конечности движущегося гигантского чучела охватило яростное пламя.

Жнец заметил, как остальные залезли на соседние деревья. Теперь, взгромоздясь на ветви, они метали свои факелы в густые зелёные волосы гигантских изваяний, так что каждый раскрашенный лоб оказался увенчан пылающей короной.

Вопль животного экстаза вырвался у толпы внизу. Ему вторили пронзительные крики ужаса заключённых; жертвы бились в крепком нутре монстров, ставших им тюрьмой.

Винция душили проклятия, рука инстинктивно метнулась к ножнам. Но Люпус тут же оттащил его обратно в укрытие.

— Не глупи, парень! — пропыхтел он. — В одиночку тебе не справиться. Тут целой армии не хватит.

Это было похоже на правду. Пламя, пожирая дубовые руки, подымалось, опоясывая собой деревянные перемычки. Неожиданно шесть раскрашенных лиц горящих монстров будто бы исказила пугающая гримаса нечеловеческой боли. Огромные глаза выкатились из разорванных глазниц, и красные губы скорчились, обнажая сжатые белые зубы. Глубоко из горящих деревянных глоток показались гудящие мехи.

Жнец содрогнулся. Вопль агонизирующих божеств! Потом здравый смысл подсказал ему, что маски были устроены так, чтобы ими могли манипулировать снизу жрецы. Рога и воздушные мешки в полых глотках порождали пугающие звуки. Но реальность внушала ужас, так как огненные образы двигали пылающими руками, точно в муках, а растрескавшиеся ноги кривились, будто в агонии. Завывая и пригибаясь, идолопоклонники скакали в благоговении, пока пламя не подобралось к переплетённым животам с обоих концов горящих тел древесных монстров, теперь все их лица были обращены кверху. Пламя уже лизало плетёные узилища, где хрипели жертвы, задыхаясь в клубящемся дыму.

Иллюстрация Вирджила Финлэя.

Огненные языки проникли между пропитанными маслом прутьями. Страшный человеческий вопль перекрыл огненный рёв и потонул в проклятиях. Некоторые узники тщетно колотили по своим вспыхнувшим волосам. Огонь распространялся дальше, пока все шесть колоссальных фигур не превратились в большие пылающие столпы пламени, оно, светясь всё ярче, высасывало свежую пищу из горящих животов.

Затем один за другим гигантские чучела, сгорая, стали резко крениться вперёд. Искры осыпали тела убегающей толпы; идолы, обрушиваясь с громоподобным треском, распадались на пепельные угли и дымившую пыль. Огонь теперь доедал остовы животов, и несколько жутких останков всё ещё корчились внутри красных печей.

Но жрецы со своими последователями уже ушли, скрывшись в лесных чащах. Издалека доносился глухой барабанный рокот.

— Теперь всё кончено, — прошептал Люпус. — Никто уже не будет беспокоить это место до самого утра. Как видишь, весь этот обряд символичен и связан с их верованиями. Деревянные идолы олицетворяют Мабон и прочих дьявольских божеств. Узников помещают в животы, чтобы показать, как боги пожирают своих врагов. Огонь очищает их от вражеской скверны. Теперь, когда обряд свершился, они уснули спокойно, а друиды — будь проклято их чёрное нутро! — могут безмятежно праздновать свой триумф. Они уже не вернутся сюда, чтобы ненароком не потревожить их.