Тёмный мастер - [4]

Я неторопливо стал сближаться со стражником, покачивая булаву на петле. Вестар напряженно наблюдал за мной, сжимая секиру двумя руками. Слегка сократив расстояние, я использовал раскачивание булавы и ударил снизу вверх. Викинг отклонился слегка назад и ударил в ответ, вновь пытаясь разрубить меня пополам. Но на этот раз он не стал бить в обратную сторону. Развернувшись вокруг оси он, используя инерцию секиры, ударил сверху вниз и слегка наискосок. Мы были слишком близко друг от друга, и отступить назад я бы не успел. Поэтому я метнулся вперед и немного вниз, навстречу лезвию. Пропустив его над собой, я выпрямился во весь рост и размахнулся что было сил, намереваясь одним ударом вбить Вестару голову в грудную клетку. Каким бы сильным не был начальник стражи, какой бы легкой не была его секира, он не сможет остановить свой удар. Не сможет уклониться или заблокировать мое оружие.

И тут судьба сыграла со мной злую шутку. Или это была моя самоуверенность. Надо было просто коротко ткнуть ему ножом в лицо, но я решил убить стражника булавой, размахнувшись из-за головы. Это и стало моей роковой ошибкой.

Секира ударилась о скрытый травой камень и, вместо того, чтобы по рукоять уйти в землю, пошла в обратном направлении. Я размахнулся слишком широко, я не успевал блокировать или уклонится от второго лезвия, а Вестар, превозмогая боль в отбитых руках, рванул секиру вверх.

«П…ц», — успел подумать я прежде, чем лезвие секиры вошло в незащищенный бок, разрубая ребра, а сознание затопил красный туман боли.

В себя я пришел от дикой боли в области груди. Стараясь не шевелиться, я приоткрыл глаза. Все вокруг было очень мутным и имело красноватый оттенок. Меня замутило, я глубоко вздохнул и закашлялся. На губах остался привкус крови.

Внезапно в ноздри ударил резкий запах конского пота.

«Неужели эти стражники решили меня все же доставить своей госпоже?» — лениво подумал я, но тут надо мной склонилась лошадь с рогом во лбу.

Спустя мгновение лошадиную морду сменило лицо мужчины лет сорока с короткими седоватыми волосами.

— Зря ты, парень, в себя пришел, сейчас будет очень больно, — предупредил он и шевельнул рукой.

Я взвыл. От боли из глаз брызнули слезы. По всему телу прошла горячая, испепеляющая волна.

— Э нет, так дело не пойдет, — вздохнул мужчина и сунул мне в рот какую-то травку. — На, прикуси.

Не знаю, почему я его послушал. Возможно, потому что у меня не было выбора. Я послушно сжал зубы. В рот из травки брызнул терпкий, прохладный сок, и я не заметил, как отключился.

Снова в себя я приходил рывками. Перед глазами мелькали кроны деревьев, кусочек неба, лицо обеспокоенного мужчины, потолок обмазанный глиной. Последний отчетливо въелся в мою память, ведь наблюдать его мне пришлось без малого полтора месяца.

Когда я впервые увидел над собой потолок, то не сразу понял, где нахожусь. Во всем теле была необычайная слабость. Такая, что я с трудом мог говорить. Что-то в последнее время я слишком часто оказываюсь на грани смерти. И второй раз меня спасают каким-то чудом. Третьего раза может и не быть. Рана, насколько я мог понять, была очень серьезной и глубокой. Наверняка повреждены многие внутренние органы. Если в этом мире нет чего-нибудь наподобие «Солнечного круга», то мне придется провалятся долго, очень долго. Не месяц и не два. И не факт, что после этого времени я стану таким как прежде. Главное, чтобы не началось заражение крови. Но самое обидное, что все это время, пока я лежу здесь, Видящий не сидит, сложа руки. Я не знал, зачем жрец вернулся в Вельтеррон, но с каждым днем, с каждой минутой он приближался к своей цели, а я был вынужден лежать пластом, как овощ на грядке.

Скрипнула невидимая мне дверь и в комнату проник лучик яркого света. Свет попадал в помещение еще через какое-то отверстие, но был каким-то мутноватым, словно попадал через окно, затянутое слюдой. Послышались неторопливые шаги, и я наконец-то смог рассмотреть своего спасителя.

Как я уже говорил, это был мужчина лет сорока, одетый в светлую льняную рубаху с короткими рукавами и темные брюки. Опоясан он был обычной веревкой, но на левой руке поблескивал серебряный браслет. Лицо его, слегка вытянутое прорезали неглубокие морщины, карие глаза светились мудростью и опытом. В руках он держал глиняную миску, над которой поднимались клубы ароматного пара.

— Не говори, — предупреждающе вскинул он руку. — Легкое повреждено достаточно сильно, так что не напрягайся. Кроме кровавой пены все равно ничего не получится. Поговорим после. Особенно меня интересует, откуда у тебя эта татуировка.

Он коснулся моей груди.

— Я смогу поставить тебя на ноги, — продолжил мой лекарь. — Но чтобы заживление прошло успешно и раны полностью затянулись, придется подождать пару месяцев. Конечно, я могу дать тебе сил говорить прямо сейчас, но тогда заживление пройдет намного дольше. И тогда я не дам гарантии, что все срастется так, как надо. Так что ты решил? Будем ждать?

Я моргнул один раз.

— Я так и думал. Тогда похлебай этого бульона. Он поможет восстановить силы. Кстати, меня зовут Альберик.

Месяц тянулся очень долго. Каждый день Альберик приходил ко мне, кормил с ложечки, вытирал губы салфеткой, обрабатывал рану какой-то пахучей мазью и едкой жидкостью. Налаживал тугую повязку на мои ребра. Потом уходил. А я лежал и смотрел в потолок. Я изучил его до мельчайших подробностей. Знал каждый выступ и каждую трещинку, каждое волоконце соломы, случайно попавшее в глину. Через пару недель в углу сплел паутину небольшой паучок, и наблюдение за его охотой принесло в мою жизнь хоть какое-то разнообразие. Трижды шел дождь и тогда я, закрыв глаза, наслаждался звуком капель, барабанящих по крыше.