Темный круг - [26]

Шрифт
Интервал

И он долго ходил и говорил, и потом собственноручно отпечатал на машинке 40 стихотворений моих.

Я тоже был изумлен такой неожиданностью. Но мне это было приятно.

Переменив свое мнение обо мне как о поэте, Чернов не переставал интересоваться моими стихами и с жадностью слушал все, что я ему читал.


32. Лирика


Эпическая лирика — так сказать, лирическая баллада — этот вид творчества у Филарета Чернова отсутствует.

Лирика воплощений и показа, как нечто объективное — тоже почти отсутствует в его поэзии.

Образная лирика, где идея как бы иллюстрируется образами, где чувство базируется на образах, — это более часто встречается у Филарета Чернова, но не является характерным для него, а скорее чем-то побочным.

Лирика «Я» — вот тот вид лирики, который для Филарета Чернова является основным и на основе которого он строит все свое поэтическое творчество.

В центре мироощущения и миропонимания стоит «Я». Реалистический показ видимого, воплощение в кого-то и во что-то — все это не важно для Филарета Чернова.

Важно «Я», а объективность важна только постольку, поскольку это «Я» получило от объективности какое-то впечатление и должно как-то реагировать.

Это впечатление от реальности может быть искаженным, преувеличенным, условным — Филарету Чернову все равно.

Он весь в себе, в своем «Я» — и вся поэзия его является выявлением этого своего «Я».


Не могу от себя оторваться, –

К ближним нет в моем сердце любви, –

В мою душу, как в бездну, глядятся

Безутешные мысли мои.


Но люблю безутешность родную,

Одинокость родную люблю, –

Эту скорбь, словно бездна, глухую,

Эту темную душу мою.


Так люблю я себя бесконечно,

Так безумно жалею о том,

Что не в силах я царствовать вечно

В одиночестве страшном своем.


Если поэт воплощенного образа выступает перед читателем как бы под маской:


Поэт, наденьте маску,

Под маской легче жить…


то Филарет Чернов появляется с открытым лицом, без маски, как бы в оголенном виде, каким мать родила.

Сущность его поэзии заключается в глубине его «Я». Объективность им воспринимается как нечто синтетическое, и на долю его анализа падает его «Я».

В анализе своего «Я» Филарет Чернов неистощим — он в этом своем «Я» усматривает все новые и новые грани и оттенки — и совокупность этих граней и оттенков в результате дает своеобразный монолит его поэзии, поэзии, присущей Филарету Чернову и только ему.

Было бы несправедливо расценить поэзию Филарета Чернова как нечто безысходно-мрачное, безнадежное, безвыходное, подобное таким стихам, как стихи Никитина, Апухтина, Огарева и других.

Поэзия Чернова экстатичная, полная внутренней энергии и подъема, а это, стало быть, исключает нечто упадочное, расслабленное или буднично-безнадежное.

Именно этой будничности в поэзии Филарета Чернова нет, нет скорби о будничном бытии и тоски будней.

Скорбь его — иного порядка — утрата религиозной наивности, атеистичность духа и ума его, неизвестность сущности мира — вот та канва, на основе которой вырастает его скорбная мысль и трагическое звучание его стихов.

Экстатичность же его поэзии делает та непонятная ему и скрытая энергия каких-то необъяснимых сил, которая присуща каждому большому поэтическому вдохновению.


И без меня высоко голубело,

И без меня шли звезды в высоте,

И трепетало молодое тело

В земных восторгах на кресте.


И я пришел, и, землю лобызая,

Распял, как все, младую жизнь свою.

О, Господи, чудес твоих алкая,

Я принял радость страшную твою!


33. «В темном круге»


«В темном круге» — это сборник стихов Филарета Чернова, написанный им в самый зрелый период его таланта и составляющий как бы кульминацию его творчества. Главное, что здесь больше всего бросается в глаза, — это личность поэта. Здесь все начинается Филаретом Черновым как поэтической личностью, и все им же оканчивается.

Если в иных стихах, иных периодов, можно подчас усмотреть отражение звучаний таких поэтов, как Александр Блок, Есенин, Клюев, Фет, Тютчев, Лермонтов, даже Надсон и другие любимые им поэты, то в «Темном круге» — и он сам это понимал — он выразил себя на 100 %.

Филарет Чернов редко явно кому подражал, он боялся подражанья, но часто, почти независимо от себя он как бы имитировал настроения и звучанья таких поэтов, которых любил и которыми увлекался.

Несмотря на это, личность Филарета Чернова чувствуется везде, — но «В темном круге» — это именно тот потолок, которого достиг Филарет Чернов, и за пределы которого он уже больше не смог подняться.

Поэзия вообще каждого поэта имеет свой потолок. Возможно, что какому-то поэту так и не удалось достигнуть своего потолка, но Филарет Чернов выполнил возложенное на него «волею судеб» дело — и его «Темный круг» — прямое доказательство этого.

Стихи Филарета Чернова «В темном круге» и с формальной стороны достигли вершины. Здесь уже чувствуется рука мастера. Он умеет найти нужную ему лексику, четкость формы и т. д.

Стиль сборника «В темном круге» носит на себе философский колорит.

Несомненно, это глубоко пессимистические стихи. Душа поэта как бы замкнута в темный круг, выхода из коего нет.


Я в темном круге будней и печали:

Мучительно из тьмы моей смотреть

На призрачно-обманчивые дали,

И крыльев нет к обманам полететь.


Рекомендуем почитать
Периодическая таблица феминизма

«Периодическая таблица феминизма» повествует о ключевых фигурах движения, от Мэри Уолстонкрафт до Кейтлин Моран, Симоны де Бовуар и Опры Уинфри. Сто тридцать содержательных, увлекательных и вдохновляющих биографических очерков позволят по-новому взглянуть на прославленных феминисток и обрести новых героинь. Текст рассказывает о том, за что боролись и продолжают бороться феминистки по всему миру, а форма периодической таблицы наглядно показывает, как связаны друге другом идеи фем-активисток разных эпох и стран.


Адмирал Конон Зотов – ученик Петра Великого

Перед Вами история жизни первого добровольца Русского Флота. Конон Никитич Зотов по призыву Петра Великого, с первыми недорослями из России, был отправлен за границу, для изучения иностранных языков и первый, кто просил Петра практиковаться в голландском и английском флоте. Один из разработчиков Военно-Морского законодательства России, талантливый судоводитель и стратег. Вся жизнь на благо России. Нам есть кем гордиться! Нам есть с кого брать пример! У Вас будет уникальная возможность ознакомиться в приложении с репринтом оригинального издания «Жизнеописания первых российских адмиралов» 1831 года Морской типографии Санкт Петербурга, созданый на основе электронной копии высокого разрешения, которую очистили и обработали вручную, сохранив структуру и орфографию оригинального издания.


Повесть моей жизни. Воспоминания. 1880 - 1909

Татьяна Александровна Богданович (1872–1942), рано лишившись матери, выросла в семье Анненских, под опекой беззаветно любящей тети — Александры Никитичны, детской писательницы, переводчицы, и дяди — Николая Федоровича, крупнейшего статистика, публициста и выдающегося общественного деятеля. Вторым ее дядей был Иннокентий Федорович Анненский, один из самых замечательных поэтов «Серебряного века». Еще был «содядюшка» — так называл себя Владимир Галактионович Короленко, близкий друг семьи. Татьяна Александровна училась на историческом отделении Высших женских Бестужевских курсов в Петербурге.


Неизвестный М.Е. Салтыков (Н. Щедрин). Воспоминания, письма, стихи

Михаил Евграфович Салтыков (Н. Щедрин) известен сегодняшним читателям главным образом как автор нескольких хрестоматийных сказок, но это далеко не лучшее из того, что он написал. Писатель колоссального масштаба, наделенный «сумасшедше-юмористической фантазией», Салтыков обнажал суть явлений и показывал жизнь с неожиданной стороны. Не случайно для своих современников он стал «властителем дум», одним из тех, кому верили, чье слово будоражило умы, чей горький смех вызывал отклик и сочувствие. Опубликованные в этой книге тексты – эпистолярные фрагменты из «мушкетерских» посланий самого писателя, малоизвестные воспоминания современников о нем, прозаические и стихотворные отклики на его смерть – дают представление о Салтыкове не только как о гениальном художнике, общественно значимой личности, но и как о частном человеке.


Морской космический флот. Его люди, работа, океанские походы

В книге автор рассказывает о непростой службе на судах Морского космического флота, океанских походах, о встречах с интересными людьми. Большой любовью рассказывает о своих родителях-тружениках села – честных и трудолюбивых людях; с грустью вспоминает о своём полуголодном военном детстве; о годах учёбы в военном училище, о начале самостоятельной жизни – службе на судах МКФ, с гордостью пронесших флаг нашей страны через моря и океаны. Автор размышляет о судьбе товарищей-сослуживцев и судьбе нашей Родины.


Расшифрованный Достоевский. «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Братья Карамазовы»

Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.


Сердце ночи

В 1910-е годы Михаил Лопатто (1892–1981) принадлежал к славной плеяде участников Пушкинского семинария профессора С. А. Венгерова, являлся одним из основателей бурлескного кружка «Омфалитический Олимп». Окончил историко-филологический факультет Петербургского университета в 1917 году.В 1920 году, покинув Россию, обосновался в Италии, ведя уединенный образ жизни.В настоящее издание вошли все три поэтических сборника М. Лопатто: «Избыток» (П г., 1916), «Круглый стол» (Пг. — Одесса, 1919), «Стихи» (Париж, 1959), а также переводы из Анри де Ренье и коллективный пародийный сборник «Омфалитический Олимп.


Голое небо

Стихи безвременно ушедшего Николая Михайловича Максимова (1903–1928) продолжают акмеистическую линию русской поэзии Серебряного века.Очередная книга серии включает в полном объеме единственный сборник поэта «Стихи» (Л., 1929) и малотиражную (100 экз.) книгу «Памяти Н. М. Максимова» (Л., 1932).Орфография и пунктуация приведены в соответствие с нормами современного русского языка.


Мертвое «да»

Очередная книга серии «Серебряный пепел» впервые в таком объеме знакомит читателя с литературным наследием Анатолия Сергеевича Штейгера (1907–1944), поэта младшего поколения первой волны эмиграции, яркого представителя «парижской ноты».В настоящее издание в полном составе входят три прижизненных поэтических сборника А. Штейгера, стихотворения из посмертной книги «2х2=4» (за исключением ранее опубликованных), а также печатавшиеся только в периодических изданиях. Дополнительно включены: проза поэта, рецензии на его сборники, воспоминания современников, переписка с З.


Чужая весна

Вере Сергеевне Булич (1898–1954), поэтессе первой волны эмиграции, пришлось прожить всю свою взрослую жизнь в Финляндии. Известность ей принес уже первый сборник «Маятник» (Гельсингфорс, 1934), за которым последовали еще три: «Пленный ветер» (Таллинн, 1938), «Бурелом» (Хельсинки, 1947) и «Ветви» (Париж, 1954).Все они полностью вошли в настоящее издание.Дополнительно републикуются переводы В. Булич, ее статьи из «Журнала Содружества», а также рецензии на сборники поэтессы.