Миссис Дейлия — в черном, с прилегающим лифом, платье, отделанным кантом, с белым накрахмаленным воротником — смотрела на нее с неодобрением. На красивом лице проступили суровые, жестокие линии. Она выглядела намного старше своего возраста.
— Вот как вы следите за поведением своих учеников, мисс Оуэнз?
— Извините.
— Он побежал вниз, как дикарь. Чуть не сбил меня с ног. Должна сказать, я решительно не одобряю таких игр.
— Это не было игрой, — произнесла Стелла, стиснув зубы.
— Вот как? Что же тогда это было?
— Тодд очень взволнован.
— Жаль. Но он всегда такой, разве не так?
Стелла решительно обуздала свои эмоции, но неприветливое поведение экономки вынудило ее занять определенную позицию.
— Должна сказать, миссис Дейлия, что вы, кажется, всегда враждебно настроены против мальчика.
Черные глаза сверкнули.
— Разве?
— Да, именно так. Для этого не только нет никаких оснований, это просто несправедливо. В чем причина — вот что я хочу знать.
Слабый румянец появился на щеках миссис Дейлии.
— В чем причина, вы спрашиваете? Вы не знали Оливера.
— Я по горло сыта Оливером. Почему его вечно сравнивают с Тоддом?
Экономка смотрела на нее, онемев от изумления.
— Тодд — свиное ухо, мисс Оуэнз, а из свиного уха шелковый кошелек не сошьешь, верно?
Стелла внутренне улыбнулась, радуясь теперь этой открытой борьбе. Это была именно борьба. Жребий брошен, семь бед — один ответ. Многое следовало бы изменить в Хок-Хаус, и когда-то нужно было начать.
— И что это за волк в овечьей шкуре? — спросила Стелла. — Или дьявол в теле мальчика? Ваш Драгоценный Оливер за многое несет ответственность, судя по тому, что я слышала.
Перемена в экономке была ужасна. Ее лицо застыло в страшной гримасе, и она сделала шаг вперед. Она протянула правую руку, схватила Стеллу за запястье и крепко сжала его.
— Что вы слышали?
— Отпустите, пожалуйста, мою руку, вы причиняете мне боль.
— Нет, расскажите мне.
— Нет. Миссис Дейлия, если вы не разожмете свои пальцы, мне придется…
Миссис Дейлия отступила, убрав свою руку. Она изо всех сил пыталась изобразить улыбку:
— Вы, мисс Оуэнз, относитесь к тем юным леди, которые вызывают сильнейшее раздражение. Мне хотелось бы, чтобы вы не ходили вокруг да около с этими гнусными намеками. Говорите, что вы имеете в виду.
— Скажу, — откровенно ответила Стелла. — Мистеру Хоку, когда он вернется из Провиденса. А сейчас извините меня, я посмотрю, куда убежал Тодд.
Она решительно протиснулась мимо экономки и стала спускаться по лестнице. На сердце у нее значительно потеплело, когда она увидела у подножия лестницы улыбающегося ей Гейтса. Он делал вид, что протирает большое овальное зеркало в холле, но Стелла поняла, что он видел и слышал все, что случилось наверху лестницы.
Его старое, изрезанное морщинами лицо излучало довольство.
— Ах, наконец, позвольте мне сказать, кто-то дал отпор этой женщине, мисс Оуэнз.
— Спасибо, Гейтс, но я почувствую себя паяного лучше, когда мистер Хок наконец вернется домой. Когда его ожидают?
— К концу дня, наверное.
— Это случится не так скоро.
Он указал на парадную дверь:
— Молодой хозяин убежал туда. Вам бы лучше успокоить его. Он выглядел очень расстроенным. Я не видел его в таком состоянии.
Стелла кивнула в знак благодарности и поспешно вышла через парадную дверь.
На дворе было холодно и морозно, определенно должен был выпасть снег. Стелла ощущала его в воздухе и видела на затвердевшей, утрамбованной земле. Воздух пропитался смешанным запахом сухого вереска и шиповника. Небо было мрачным, серым и унылым. Она обвела взглядом окрестности.
Никаких признаков Тодда, если только он не пробежал через кипарисы к бассейну.
Но нет.
Быстрый осмотр территории более чем в сто ярдов вокруг Хок-Хаус ничего не дал. Стелла, чувствуя, что свежий ветер пронизывает ее до костей сквозь тонкое шерстяное платье, поспешила вернуться в дом.
Что ж, он вернется обратно, после того как Хорошенько выплачется или проголодается, что-нибудь в этом роде. Бывали случаи, когда детей Надо было предоставить самим себе, считала она. Случившееся, безусловно, следовало рассматривать как один из таких сложных моментов, когда маленькому мальчику требовалось все обдумать и принять для себя решение. Она была уверена, что он вскоре объявится.
Вернувшись в дом, Стелла ждала в гостиной, занявшись изучением прекрасной, украшенной резьбой мебели и картин на стенах.
Прошло два часа, а Тодд так и не появился. Три, потом четыре часа, и Стелла действительно начала волноваться. Стемнело, и вскоре в доме должны были зажечься свечи.
Заботливый Гейтс принес ей между тем чай, и она попыталась отогнать вполне обоснованные страхи за мальчика. Длительное отсутствие Тодда не имело никакого отношения к нежеланию учиться. Он выскочил из дому в возбужденном состоянии, которое было вызвано совсем иными причинами.
Старинные часы пробили шесть раз, и Стелла, охваченная дурными предчувствиями, не могла найти себе места. Миссис Дейлия не появлялась, так что один Гейтс продолжал ждать вместе с ней.
Затем снаружи донесся звук подъехавшего экипажа и раздался низкий мужской голос, приказывающий лошадям: «Тпру-у!» Стелла бросилась к дверям и увидела Артура Карлтона Хока, шедшего по дорожке, его высокую и представительную, как всегда, фигуру, услышала, как стучат по плитам его большие башмаки.
