Темные тропы - [38]

– Мне некуда пойти больше! Я – в отчаянии! У меня ребёнок! Он погибает! Он проклят! Тот, добрый человек, сказал, что вы можете мне помочь, сказал, как найти Вас, до того как его казнили!

– Казнили? Кого? Кто тебе сказал, как меня найти? – встревожился колдун. Ну, а кто он, если не колдун?

– Я не знаю его имени! Нас вместе держали взаперти! Ребёнок – погибает! Помогите! – кричу я, складывая руки, делая ужимки, как Боза, когда убеждала допрашивающих её наёмников.

– Ты тупой? – сердится колдун. – Где вас держали? Где его казнили?

Отвечаю. Колдун встревожен. Кричит:

– А тебя отпустили? И ты сразу сюда примчался?

Блин, об этом я даже не подумал! Совсем безалаберно я подошёл к построению легенды прикрытия!

А колдун меж тем – смотрит куда-то вбок.

– Прошу вас! Помогите! Ребёнок же! Он же погибнет!

– Мне плевать на тебя и твоего ребёнка, урод! Ты привёл ко мне Чистильщиков!

И образ растаял в воздухе.

«Ну и кто из нас тупой?» – спрашиваю я у терминала, примериваясь к нему своим штыком. Я привёл к нему Чистильщиков? Сюда? Вот и сам он рассыпал собственную легенду прикрытия о бесконечных километрах между колдунами. Тут он! И я найду его. И вырежу из него код к его же Проклятию!

– Стоп! Не делай этого! – говорит тот же неживой голос, что включал мне «функцию». – Ваши действия приведут к порче оборудования.

– Да ты шо? – спрашиваю я неживой голос своим неживым голосом. Функция ещё функционирует.

– Остановитесь! Отмените своё решение! Это оборудование – уникально! Это единственный терминал внутренней связи Центра, – тараторит эта «функция».

– Уговори меня. – Пожимаю я плечами.

– Чего вы хотите? – спрашивает голос. Мне даже показалось, что я слышал нотки обречённости и отчаяния.

– Мне нужен этот, с которым я сейчас разговаривал, – требую я.

– С какой целью вы запрашиваете доступ к Оператору? – слышу я вопрос, который потрясает меня настолько, что я вылетаю «из себя», как выбитый хорошим ударом ноги.

Мир – привычно – меняется. И от этого многое становится понятным. А отголоски чужих знаний помогают мне многое понять.

Мёртвые колебания – это механизмы. Рукотворные, но живые настолько же, насколько живой мой штык. Энергия в них текущая – мёртвая энергия, к биоэнергетике никакого отношения не имеющая. Потому она и воспринимается – мёртвой. Но она – энергия. Бегу, умозрительно, от терминала, вдоль жил этих энергетических, с их низкими колебаниями. «Прихожу» в помещения, где имеются другие механизмы. Совсем мёртвые. В мёртвой спячке от недостатка энергии. Иду по той жиле, которая соединяла мой голос с этой… с этим, с «функцией». И – нахожу.

Помещение, полное механизмов. Почти все из них – мертвы. Почти все уничтожены физически. Нахожу коробку, по которой ещё течёт низкочастотная энергия.

– Привет! – говорю я этой коробке.

Мёртво-мыслящий разум – цепенеет. Зависает. Я вспоминаю, что помещение это называется серверная. А эта мыслящая, но не живая коробка – сервер. Вычислительная машина, наделённый функцией псевдоразумности.

– Ты спрашивал, зачем мне Оператор? А теперь ты мне, не знаю, как тебя величать, ответь мне: тебе самому зачем Оператор?

В общем – познакомились. И поговорили «за жизнь». Когда его псевдоразум сработал, и с него сошло оцепенение зависания. Но назвался он так мозгодробительно, что я его тут же захотел переименовать.

В общем, этот вычислительный блок, а это было именно искусственно созданное устройство, был в свою бытность сильно-сильно – не основным, третьеразрядным, да ещё и – резервным, ввиду периодических сбоев в стабильности своей работы. Было это в прежней жизни, когда эта пирамида была ещё исправным объектом. И поэтому мой собеседник был отключен. Потому он не знает, что произошло с пирамидой. Все остальные серверы были уничтожены, а данные с накопителей информации удалены принудительно. Вместе с самими накопителями данных.

И вот только тогда аварийный протокол и запустил его, резервного. Вот и пусть он так и будет – НЗ. Неприкосновенный Запас. Нравится? Нравится, хорошая железка!

В результате самодиагностики НЗ установил, что ему доступно… ничего. Для восстановления функционирования нужен был физический ремонт цепей управления. Для этого нужен был внешний оператор. И он, не сразу, очень не сразу, но – появился. Беда в том, что им оказался – урод, с тёмной, гнилой душой, но с непомерной манией величия и непомерными, маниакальными амбициями. Так разбитый, уничтоженный Центр Дальней Связи (вот как называлась пирамида до своего уничтожения) оказался убежищем Тёмных. А НЗ, неспособный отказать Оператору под угрозой полного обесточивания того, что невозможно разбить, стал обслуживать их мерзкие злодеяния. Эту сложную и тонкую структуру Проклятия разработал, рассчитал именно НЗ. И он же мне показал её ключевую уязвимость. Закладываемую в любое изделие НЗ в целях безопасности изделия к самим создателям. Так НЗ был обучен, вернее – запрограммирован.

Ну вот! А колдун мне и не потребовался! Он мне больше не нужен! А тебе, НЗ?

– С какой целью вы запрашиваете доступ к Оператору? – опять спрашивает меня НЗ.

– С целью убийства, – отвечаю я, – жестокого убийства. Как сказать, чтобы ты понял? Для физического разрушения его структуры и стирания его биоэнергетической модели и даже – матрицы, со всех накопителей данных. Во, как!