Темные искусства и дайкири - [13]

Крепко сжав зубы, я пыталась найти в его взгляде хоть какой-то обман. Его голос звучал искренне, и казалось, он действительно волнуется за мое состояние.

Когда молчание слишком затянулось, выражение его лица смягчилось.

– Я не стану утверждать, будто понимаю, что ты сейчас чувствуешь, Виктория. Трудности, с которыми сталкивается человек, всегда уникальны, но я знаю, тебе есть на кого положиться. Тебе не нужно переживать все это в одиночестве: если ты хочешь поговорить, мы всегда готовы тебя выслушать. Все, что ты нам расскажешь, останется в стенах этого заведения. Думаю, Дженнифер тебе это объяснила.

Легенда, с которой я сюда пришла, полностью испарилась у меня из головы. Я быстро кивнула, не в силах найти подвоха в его словах, но его искреннее сострадание само по себе было ловушкой. Я знала, какой он мерзавец, и все равно в глубине души мне хотелось верить, что он действительно стремится помочь. А на испуганного подростка его слова наверняка произвели бы еще более сильное впечатление.

К тому же он был очень терпеливым. Вместо того чтобы попытаться разговорить меня, он встал. Собрался уходить. Вот черт!

Резким движением руки я толкнула карты Таро, лежавшие на диване. Одна из них перевернулась и упала на пол картинкой вверх. Грегори в удивлении остановился и поднял ее. Мрачная призрачная фигура Смерти возникла на карте у него в руках. Ого. Жуть какая.

Он мгновение смотрел на карту, а затем протянул ее мне.

Я взяла ее у него с серьезным видом и, не раздумывая, сказала:

– Смерть голодна.

Он наморщил лоб.

– Прости?

М-м, что? Откуда еще это взялось? Такой фразы точно не было в моем сценарии. Я быстро собрала карты.

– Смерть появляется в каждом моем раскладе, – мрачно проговорила я, стараясь изобразить из себя зловещую гадалку. – Но я пока не поняла, что это значит.

– Чтобы понять мудрость карт, требуется время, – сказал Грегори ободряющим тоном. – Ты часто гадаешь на картах Таро?

– Каждый день. – Я собрала колоду и снова начала раскладывать карты, надеясь, что причиной моей неловкости он сочтет волнение, а не отсутствие должной практики. – Бабушка обучила меня этому искусству.

– Искусству гадания на картах?

Я кивнула.

– Карты Таро… она говорила, что карты разговаривают со мной.

– Даже так? – Грегори снова сел рядом со мной на диван. – Похоже, твоя бабушка – удивительная женщина. Она тоже каждый день гадает на картах?

– Не только она, но и моя мама. Но они…

Я опустила взгляд на карты и провела пальцем по рубашке одной из них. А затем, повинуясь минутному порыву, перевернула ее, и вновь это оказалась Смерть. Разве я не положила ее в самый низ колоды?

– Они умерли.

– Соболезную твоей утрате, – пробормотал Грегори, с тревогой проследив за картой со Смертью.

Я засунула карту в середину колоды и равнодушно пожала плечами.

– Отец выгнал меня из дома. Он ничего… не понимает. Люди считают меня странной.

– С таким уникальным даром, как у тебя, ты могла бы…

Он осекся, потому что я, следуя еще одному необъяснимому порыву, вытащила из колоды новую карту и перевернула ее. И в третий раз выпала Смерть.

По рукам у меня побежали мурашки. Тогда я разложила на диване всю колоду, в немалой степени ожидая, что она будет состоять из одних только карт со Смертью. Но нет, Смерть оказалась всего одна, только каким-то образом она снова очутилась сверху.

Я увидела, как дрогнул кадык Грегори – он сглотнул.

Я положила Смерть обратно в колоду и, запинаясь, проговорила:

– Смерь голодна.

– Виктория, у тебя есть еще кто-нибудь, к кому ты могла бы обратиться? Кто помог бы тебе?

– Нет, – прошептала я и так крепко сжала карты Таро, что пальцы побелели.

Этот вопрос слишком сильно задел меня. Пять лет назад я ответила бы на него точно так же, и мой ответ был бы не выдуманным, а совершенно искренним. Хотя тогда меня никто ни о чем подобном и не спрашивал.

Грегори на мгновение задумался.

– Мы предлагаем стандартный набор услуг. Но для особенных людей у нас есть… уникальные ресурсы. Для людей с экстраординарными способностями, как у тебя. Если хочешь, я могу устроить тебе встречу кое с кем.

«Уникальные ресурсы». Он имел в виду консультантов, обладающих даром, или Призрака? В любом случае Грегори несомненно умел убеждать. Неудивительно, что Надин поддалась его уговорам.

Я с надеждой улыбнулась:

– Правда?

Он кивнул.

– А пока, может, отвести тебя в приют?

– Мне есть где остановиться на ночь, но если я приду сюда завтра, то вы сможете…

– Я займусь этим немедленно. – Он нахмурился. – Ты уверена, что сегодняшнюю ночь проведешь в безопасном месте?

И снова его тревога показалась совершенно искренней. Возможно, он боялся потерять очередной гонорар?

– Да.

– Ну хорошо. Тогда до завтра. Береги себя, Виктория.

Грегори встал и пошел к другому подростку. Я откинулась на спинку дивана, достала телефон и написала Аарону, что поговорила с Грегори и через полчаса собираюсь уйти. Я не хотела сразу бросаться к дверям, чтобы нечаянно не выдать себя.

Выжидая время, я краешком глаза наблюдала за Грегори, и гнев снова стал разрастаться в моей душе по мере того, как он переходил от одного подростка к другому, утешал их, подбадривал, завоевывал их доверие. У него это очень хорошо получалось, и не будь он конченым мерзавцем, возможно, в общении именно с таким человеком и нуждались эти ребята. Тихим, мягким, внимательным. Если бы я не знала, с какой легкостью он предавал тех, кто ему доверился, то никогда бы не усомнилась в нем. Хоть мне было и неприятно это осознавать, но я поразилась его умению производить впечатление надежного человека.