Темнотропье - [11]

Ну, если ответить по факту – я не знаю его уровня, быстроты, внешнего вида, а стало быть, и предположить не могу где у него уязвимые точки и слабости в тактике боя.

Если же отвечать языком поэтическим, этаким высоким слогом и низким штилем, то меня потряхивает от самого названия места – Мерзкий Багрянец. Что может вызывать мерзкое ощущение и при этом быть багряным? Ну, на ум как-то сразу приходит густо размазанная по стенам и слегка запекшаяся кровь вперемешку с внутренностями – моя кровь и мои внутренности. Вот это будет по-настоящему мерзко багряно…. А что? Вдруг у него хобби такое, у этого Мярра – разрисовывать чужой кровью родной лабиринт. Может он Пикассо Кровавый….

Посему двигался я к проходу с черепашьей скоростью, замирая как пугливая лань.

Ну, вот и дверь. За ней открывается страшный лабиринт – логово зловещего монстра ограбившего дедулю Крутована.

Судорожно сглотнув, я убедился, что фонарь потушен, окутал себя магическим облачком дыма и бесшумно вошел внутрь.

Глава вторая. Лабиринт….

- Змеи! О мои болотные змеи! – взвыл словно со всех сторон страдальческий и гнусавый голос – Забра-а-а-али! Забра-а-а-ли!

Твою так за ногу суставчатую! Напугал гад! Заорал неожиданно, а я хоть и слышал только что его злобный голос, все равно вздрогнул и подпрыгнул. Какие еще змеи? Какие еще болотные?

- Забра-а-али! Забра-а-а-ли! Змеек моих прикормленных, солдатиков моих ползучи-и-их, солдатиков ядови-и-итых, куса-а-ачих и шурша-а-ащих! Забра-а-али!

Послушные ядовитые ползучие и кусачие солдаты? Ну, Мярр Гневный Изгнанник только что дал ответ на эту загадку. Ответ – змеи. И да, это на самом деле страшно, если у твоего врага под рукой целая армия ядовитых ползучих гадов.

Припав к мокрому полу, я невольно задумался – это что же за сила у того упомянутого старичка лохра, раз он сумел не просто изгнать с острова Мярра, но еще и забрать у него прирученных и прикормленных змей. Что за сила такая у дедули невиданная? Чтобы все змеи разом отвернулись от своего хозяина…. Ведь он их даже не убил, не прогнал, а з а б р а л. Видел я однажды в реале как у хозяина пытались овчарку немецкую забрать… клочья и брызги крови летели тогда в разные стороны от несчастных «забиральщиков». В общем, старичка лохра я сразу занес в мой мысленный лист жутко опасных существ, поставив его сразу после Мярра…. Потому как я намеревался в будущем обязательно заглянуть на тот остров лохров, где в глубокой-глубокой яме под жидкой грязью закопано что-то интересное….

- Забра-а-а-ли….

Страшный голос затих вдали. Этого я и дожидался. Взглянув на притихшего Ползуна, я медленно поднялся, но выпрямляться во весь рост не стал. Ноги полусогнуты, туловище чуть наклонено вперед. Действую осознанно, отчетливо понимая, что мой запас везучести если и не исчерпан полностью, то в бочонке с надписью «удача» осталось совсем немножко, пара ложек на донышке, если усердно поскрести. Любительские похождения закончены. Начинаются рабочие будни профессионального тихушника желающего добиться многого на этом поприще и поэтому не собирающегося лажать.

Шаг вперед продвинул меня на целый метр. Я не боялся быть замеченным – слух подсказывал, что Мярр с гнусным, но пока еще неведомым обличьем, находится далеко от меня. И ступал я не абы куда, а на выпуклый и шершавый камень, легко принявший мою тяжесть. Еще шаг… и еще…. Я продвигаюсь вглубь Мерзкого Багрянца, пугливо осматриваясь по сторонам. Я словно робкая лань заглянувшая в логово тигра во время ланча….

Я прошел метров тридцать, с тоской обнаружив, что здесь целая мешанина узких и крайне узких проходов, ведущих во все стороны и, несомненно, скрещивающихся и вновь разбегающихся. Это на самом деле жуткий лабиринт. Багровый лабиринт – вокруг меня темно-красные стены сочащиеся ярко оранжевой влагой, медленно стекающей по трещинам и сколам к полу, состоящему из камней, грязи, щебня и красной глины. Я словно бы в утробе гигантского монстра оказался. Ноги переступают с камня на камень, я избегаю окунать стопы в непонятную багровую жижу, напоминающую кровь. Не из страха – просто не хочу оставлять за собой красные отпечатки, если придется убегать и скрываться. Чем меньше оставляешь за собой следов – тем лучше.

Меня со всех сторон окружает бульканье, звон падающих капель, журчание, хлюпанье, странные сосущие звуки сменяются тоскливым бормотанием уходящей куда-то воды. На поверхности багровой жижи вспухают и лопаются большие пузыри, добавляя к общему шуму звуки хлопков. Все вместе звучит отвратно, ничуть не напоминая «прелестные звуки природы», но я очень рад этой какофонии – она скрывает мой собственный шум.

Я крадусь и крадусь вперед, сворачивая лишь в том случае, если натыкаюсь на стену. Сворачиваю хаотично, предварительно прислушавшись, поймав ушами голос Мярра и уходя в противоположную сторону. Я пока не желал сталкиваться с хозяином сего дома. Сначала я хотел воровато здесь осмотреться и лишь затем уж начинать вести себя по хамски громко и нагло. Я изучал территорию, где вскоре предстоит схватка не на жизнь, а на смерть. Проиграть я права не имею. И полагался я не только на память – моя карта пополнялась и пополнялась. Однако рисунок на ней выходил крайне рваным, изобиловал слепыми белыми пятнами, порой приходилось возвращаться на десяток шагов назад и вновь «протаптывать» маршрут. Вот тебе и КАПС – показал свой первый злой оскал. Честно говоря, я невольно задумался – а может стоит отложить боевую вылазку ровно на сутки? За это время штрафные санкции спадут, все вернется на круги своя и мне станет гораздо спокойней на душе.