Тёмное солнце - [7]
Середина, где прохладные каменные лавки и беседки с цветниками давали покой и возможность отдохнуть, оставалась темным с золотом пятном. Яркие всполохи выложенного черно-золотым мрамором солнца, чей восход был вечен в стремлении победить Тьму, навсегда оставалась местом официальных встреч и переговоров. Сейчас по темно-золотому пяточку, лишенному всех цветов и деревьев, кроме скульптурных композиций и стеклянных фонтанов, расхаживали новые гости Империи.
Несколько десятков прибывших были одеты в тканевые безрукавки, поверх которых блестели серебряными лучами доспехи из кожи и металлических вставок. Одинокая группка варваров Долины, лишенная любых знаков отличия, держалась поодаль, рассредоточившись и заглядывая под каждый кустик и каждый листик в саду.
Первая помощница и доказавшая свою преданность воительница Киоми в сопровождении нескольких жриц в белых одеждах вела людей по саду ко входу во дворец.
Стоящая перед окном и наблюдающая за этой картиной правительница искривила тонкие губы в неприятной улыбке. Большие роскосые глаза цвета прозрачного изумруда неотрывно следили за процессией внизу. Тень от проема в стене, в круглой башенке позади ее личных покоев, тащилась под ногами, опасно приближаясь к босым ногам правительницы. Стоя полностью обнаженной, она неотрывно следила за повадками и манерами варваров, тихо переговаривающихся на своем языке. Тень коснулась увлеченно смотрящей в окно женщины, и ее фигура заколебалась, принимая очертания дымчатой проекции.
— Не сейчас, — рассеянно переступила с ноги на ногу правительница, отходя от тени и меняя угол обзора. Тень дернулась за ней, словно ластящаяся кошка, но оставила ее в покое, снова наполняясь густой темнотой, потерянной на пару секунд, когда правительница едва не растворилась в тенях сама. Искусство имперских жриц нырять втени, становясь невидимыми и неуязвимыми для магии окружающих, порождала слухи один краше другого. Незримые и неосязаемые воины Империи, шагающие из теней с черными изогнутыми кинжалами и мечами, одним взмахом обрывали одну жизнь каждый раз, едва поднимали руку. Молчаливые, божественно стремительные и смертоносные, эти женщины появлялись на полях сражений, как личная и самая надежная гвардия своей госпожи Медноликой Лаитан, Матери Матерей и Мастера Мастеров — единогласной и вечной правительницы этих западных краев.
Зрачки Лаитан стали вертикальными, будто у змеи. Она потерла друг о друга большой и указательный пальцы на правой руке, и десятки разномастных медных браслетов тонко звякнули от этого нервного движения. Интерес и чувство власти, будоражащие предвкушение правительницы, искали выхода.
Процессия уже втянулась в те зоны сада, которых Медноликая не могла видеть из своего тайного смотрового поста, и ей пришлось отступить обратно в помещение, чтобы выйти в свои покои через неприметную дверь.
Там она остановилась на некоторое время, обдумывая, как предстать перед новыми гостями. Длинные волосы цвета золота и меди, заплетенные в две косы, спускающиеся ниже поясницы и украшенные множеством медных и золотых лент, качнулись, когда в ее покоях появилась личная служанка. Лаитан подняла на нее взгляд, поджав губы и требовательно ожидая слов вошедшей.
— Моя госпожа, встав на одно колено, произнесла служанка, не поднимая взгляда на Лаитан, — варвары ждут тебя в большом зале дворца. Их предводитель, царь Ветрис из Долины, принес тебе в дар голову лазутчика, якобы пойманного у границ твоих владений.
— И что, он действительно это сделал? — приподняла бровь Лаитан, недобро поглядывая на Киоми. — Он действительно отыскал врага так близко, что его не нашли твои охотницы? — в голосе Медноликой послышалось раздражение и скрытая угроза. Киоми осмелилась поднять взгляд на свою госпожу, но тут же снова опустила его, упрямо поджав губы. Ее смуглая, почти коричневая кожа, резко контрастировала с общими светлыми тонами спальни Лаитан. Киоми смотрелась чужеродной статуей изящной и гибкой плети на фоне цвета слоновой кости вокруг.
— Ни я, ни мои воительницы не пропустили бы ни единого врага, моя госпожа, — сказала она твердо, сжав один кулак.
— Значит, варвар лжет? — с интересом спросила Лаитан, продолжая стоять на месте. Золотые, витые от запястьядо локтя, браслеты оттягивали ее руки, а украшенные татуировками лодыжки поблескивали разноцветными рисунками на медной коже Лаитан. Киоми промолчала.
— Ладно, я выясню, кто из вас лжет, — пожала плечами Медноликая. Киоми еще сильнее поджала губы. В ее карих глазах блеснула злость и гнев, но на себя или на свою госпожу, этого служанка так понять и не дала.
— Ты, властительница, можешь отослать обратно голову посланца, но я не отступлю.
Женщина, сидящая на изящном золотом троне, над которым вздымался огромный диск Солнца, украшенный тонкими завитыми лучами, задумалась над значением слова «послание» и сутью посыла, её взгляд остановился на голове посланца.
— И кем он был? — снова посмотрев в голубые глаза пришедшего к ней варвара, холодно спросила единоличная правительница огромной Империи. Её тонкие длинные пальцы медленно перебирали браслеты на запястьях, вызванивая едва слышную мелодию.
В мире фантастических возможностей, торжестве технологий перемещений в космосе, среди множества планет существует объединенный человеческий Конгломерат. Ему служат, его боятся, перед ним преклоняются. Но еще больше преклонения снискал его центр — Эдария. Среди внешнего лоска, торжества разума над животными инстинктами люди мнят себя первопроходцами, венцом эволюции и единственными, достойными пресловутого человеческого отношения к себе. Но есть и другие. Друзья или враги — они всегда были рядом. А вот в каком качестве и чего теперь достойны, когда речь идет о столкновении интересов? Кто оказался более человечнее: люди или их собратья по разуму? И какое имеет значение, сколько уплачено за право называться Конгломератом, за право принимать решения, пытать и проводить эксперименты на своих же сотрудниках? Одна человеческая жизнь, изломанная и перекрученная.
Русская боярыня воспитанная в монастыре, приезжая домой попадает в водоворот политических интриг от которых приходится бежать. Ее преследуют очень навязчивый ухажер, наследный принц Франции. Но боярыня молода и упряма, поэтому несносному кавалеру придется хорошо " побегать" что бы добиться расположения девицы.
Мир, где у тебя нет права на выбор. Мир, в котором тебя презирают и ненавидят. Мир, где у тебя нет воспоминаний, но есть друзья и цель: добиться всеобщего признания, разгадать тайну своего прошлого, раскрыть заговор, спасти любимого человека и, самое главное, не умереть.
Выполняя рутинное поручение, Фредерика оказывается в обстоятельствах, вынудивших ее познакомиться с миром, существующим параллельно с реальностью обычных людей. Там обитают вампиры, и у них свои амбициозные правители, свои непреложные законы, там все пропитано магией и самыми темными желаниями. Оказавшись среди обитателей тьмы, Фреда узнает свое прошлое и обретет любовь, цена за которую окажется слишком высокой. Прошлое встретится с настоящим, а человеческая жизнь станет элементом, связующим то, что не может и не должно быть связано никогда и ни в одном из миров.
А что, если незнание о своих провинностях тоже не освобождает от ответственности? Зачастую, во всех своих бедах человек виноват сам. Но в жизни Саши с самого детства начались необъяснимые проблемы, причины которых были неясны. Какая-то невероятная череда проблем окружила его и продолжала держать в своих цепких лапах, не давая понять причин всех невзгод. Результатом всего этого стала испорченная репутация, отсутствие друзей, и даже контроль со стороны органов правопорядка. Лишь горстка людей, верящих Саше, помогут ему найти причину происходящего.
На раскопках на острове Поллепель в руинах замка, Моника находит бутыль с посланием внутри. Она, не задумываясь о последствиях, с легкостью вскрывает пробку и зачитывает древнее заклинание. Что было дальше, Моника помнила смутно. Очнулась Моника уже в больнице и, как оказалось позже, в психиатрической. Куда ее определил «любимый мужчина», не забыв прикарманить находку. Да только обитатель таинственной колбы уже выпущен и теперь сосуд бесполезен. Джинн ищет свою спасительницу, чтобы выполнить ее три желания. Но стоит последнему желанию сорваться с уст девушки, как она окажется во власти джинна.
Он всегда приходит без приглашения во тьме ночной. Имя этому гостю Страх, черный человек, Король Кошмаров. Но разве так страшны иллюзии, если сравнивать с тем, что выплескивает водопадом реальность? Бугимен после поражения ищет способ восстановить свою силу и выместить гнев. Казалось бы, явиться к той, что постоянно видит кошмары — лучшее решение. Но так ли все просто?