Темное пламя - [4]

Мне сейчас достаточно опустить щиты, и Хейвен услышит мой мысленный ответ, но я знаю: до нее лучше дойдет, если я произнесу это вслух.

— Наверное, дело в том, что мне все досталось дорогой ценой. Смерть родных… Невозможность вместе с ними перейти… — В последний момент прикусываю язык. Я пока еще не готова рассказывать о Летней стране, чудесном и таинственном измерении между мирами, и том, как смертные переходят по мосту на другую сторону. Хорошенького понемножку. — В общем, они ушли, а я навсегда останусь здесь. Никогда не смогу увидеться с ними… Поверь, для меня это очень серьезная потеря.

Хейвен тянется ко мне, смотрит грустными щенячьими глазами и тут же отдергивает руку.

— Прости, я забыла, что ты ненавидишь, когда к тебе прикасаются!

Она морщит нос и заправляет выбившуюся прядку за ухо, украшенное многочисленными сережками.

— Не то чтобы ненавижу. Просто иногда… прикосновение слишком многое открывает о другом человеке.

— У меня тоже так будет?

Кто знает, какие дары ей достались? Она так далеко продвинулась с одной бутылки эликсира, трудно угадать, что будет после целого ящика.

— Не знаю. Со мной это произошло еще и потому, что я умерла и попала в…

Хейвен щурится, стараясь прочесть мои мысли, но ничего у нее не выходит благодаря моим щитам.

— Скажем так: я побывала на пороге смерти. Это многое меняет.

Я сворачиваю на улицу, где живет Хейвен. А Хейвен упорно смотрит на меня, машинально вытягивая нитку из леггинсов.

— Похоже, ты проводишь предварительный отбор — о чем рассказывать мне, о чем не рассказывать.

Подруга выгибает бровь, словно подначивает: попробуй отрицать.

А я и не отрицаю. Просто киваю, закрыв глаза. Я устала врать и изворачиваться. Так хорошо в кои-то веки позволить себе откровенность…

— Почему, позволь спросить?

Пожимаю плечами и со вздохом открываю глаза.

— Если вывалить все сразу, многовато будет. Кое-что начинаешь понимать только на собственном опыте, другое может и подождать. Хотя еще парочку деталей тебе нужно усвоить обязательно.

Остановив машину около Дома Хейвен, нахожу в сумочке и протягиваю подруге шелковый мешочек — точно такой же, какой мне дал Деймен.

— Что это?

Она распускает завязки и, подцепив пальцем, вытаскивает из мешочка связку разноцветных камешков, скрепленных тонкими золотыми проволочками, на черном шелковом шнурке.

— Это амулет. Его нужно носить не снимая. Прямо с сегодняшнего дня.

Хейвен раскачивает подвеску, наблюдая игру камней на свету.

Извлекаю из-за ворота футболки гроздь похожих камешков:

— У меня тоже такая есть.

Хейвен присматривается, словно сравнивает — какая лучше.

— Почему они разные?

— Потому что одинаковых не бывает. У каждого свои потребности. Эти штуки обеспечивают нашу безопасность.

Хейвен смотрит вопросительно.

Я пожимаю плечами:

— Амулет обладает свойствами оберега.

Ох, боюсь, тут я ступаю на ненадежную почву. По этому вопросу мы с Дейменом расходимся.

Хейвен вскидывает голову, вглядываясь в мое лицо. Чувствует, что я недоговариваю, хоть и не может прочесть мысли.

— От чего нас оберегать? Мы ведь бессмертные! Если я правильно поняла, мы будем жить вечно, — а ты говоришь о какой-то безопасности! Извини, Эвер, бессмыслица выходит. От кого и от чего мне может потребоваться защита?

Делаю глубокий вдох, стараясь уверить себя в правильности принятого решения, что бы там ни думал Деймен. Очень надеюсь, что он меня простит.

— Хейвен, тебе нужна защита от Романа.

Она недоверчиво качает головой и скрещивает руки на груди.

— От Романа? Глупость какая! Роман ни за что меня не обидит.

Ушам не верю! Это после всего, что я ей сейчас рассказала?

— Эвер, Роман — мой друг. И, хоть это не твое дело, скоро мы, возможно, станем больше чем просто друзьями. Ни для кого не секрет, что ты его с самого начала невзлюбила, так что я твоим словам не удивляюсь. Грустно их слышать, да, однако я не удивляюсь.

— Я ничего не выдумываю! — Изо всех сил стараюсь держать себя в руках, понимая, что повышать голос бесполезно. Нельзя давить на такую упрямицу — не подействует. — Может, ты и права, он мне действительно неприятен, но если вспомнить, как он тебя пытался убить и… По-моему, это довольно веская причина. У меня и свидетели есть!

Хейвен морщится, постукивая ноготками по дверной ручке.

— Так, давай разберемся. Роман пытался меня отравить, что-то добавил в чай…

— Белладонну — ее еще называют «сонная одурь» или «волчья ягода».

— Без разницы, — отмахивается Хейвен. — Я не о том. Говоришь, он пытался меня убить, а ты стояла себе и смотрела? Что же не позвонила девять-один-один? Видно, восприняла не слишком серьезно. А мне-то с чего тогда волноваться?

— Я пробовала звонить… Все это довольно сложно. Мне пришлось выбирать между тобой и… тем, что для меня очень важно и нужно. Как видишь, я выбрала тебя.

Хейвен смотрит очень внимательно и что-то прикидывает в уме. И молчит.

— Роман пообещал дать мне нечто жизненно необходимое, если я позволю тебе умереть. А я не смогла, и вот… Ты теперь бессмертная.

Хейвен смотрит в сторону. Можно подумать, ее вдруг крайне заинтересовала компания соседских детишек, которые катаются взад-вперед по улице на переделанном гольф-каре. Пауза затягивается, и я уже собираюсь снова заговорить, когда Хейвен произносит: