Темное божество - [12]
Мэриэнн была самым старым прихожанином моего папы. Я всегда ее знала, Джуд и я помогали ей по дому, с тех пор, как последняя из ее дочерей переехала в Висконсин, когда мне было двенадцать. Она была фактически нашей суррогатной бабушкой.
"Она отказывается идти к доктору. Все, что она хочет, чтобы я молился за нее". Папа вздохнул. Он смотрел устало и подавлено — как будто весь округ опирался на его плечи. "Некоторые люди ожидают чудес".
Я подала ему мятный чай в пакетиках. "Разве не для этого Бог создал врачей?"
Папа улыбнулся. "Теперь иди, и скажи это Мэриэнн? Даже твой брат не может переубедить ее, а ты знаешь, как она его любит. Он сказал ей, что если она пойдет к врачу, то вероятно сразу же будет чувствовать себя достаточно хорошо, чтобы спеть свое соло завтра". Папа опустил голову; его нос почти касался краев кружки. "Я не знаю, где найду ей замену на завтра. И завтра начало следующего семестра".
Папа считал, что каждый заслуживает качественное христианское образование, поэтому он спонсировал два раза в год Академию Святой Троицы.
Восьмидесятилетняя Мэриэнн Дэйк всегда пела свое печально известное соло "Святой Отец, в Милости Твоей," и папа и другие члены Совета Регентов делали доклады о благотворительности и "новых планах." Мама думала, что папа дал так много сообществу, что Джуд и я должны претендовать на стипендию фонда.
"Может быть, я должен был создать детский хор в этом году," сказал папа перед тем, как сделать глоток. "Помнишь, как вам с Джудом нравилось петь с друзьями? Это был лучший детским хор в штате".
"Да, это было здорово," сказала я мягко. Я взяла ложку и размешала свой чай.
Стало резко холодно — или возможно это только для меня. Я была удивлен, что папа снова будет воспитывать детский хор. Джуд, Даниэль, и я создали группу, в то время когда Даниэль жил с нами. Но это продлилось всего несколько месяцев до того, как мы потеряли нашего ведущего тенора. У Даниэля был голос ангела — удивительная глубина и ясность для такого вредного мальчика — прежде, чем этот голос стал скрипучим и горьким, каким я его услышала вчера вечером. Когда мать Даниэля забрала его, это был удар не только для нашего хора и нашей семьи, но больше всего для Даниэля.
"Ты могла бы сделать это," сказал папа.
Я снова пролила свой чай. "Что?"
"Ты могла бы спеть соло Мэриэнн". Папа улыбался, и его глаза святились. "У тебя красивый голос".
"Я не репетировала. Я буду петь, как лягушка".
"Ты действительно можешь спасти ситуацию". Он положил свою руку на мою. "Кроме того, для тебя это будет хороший духовный подъем".
Я смотрела вниз на свою кружку. Я ненавидела его, когда он мог видеть мою душу. Это было похоже, на его собственную специальную супердержаву пастора.
"Я помогу," сказала Черити у меня за спиной. Она приехала из библиотеки с охапкой
книг. "Я могу петь с тобой, Грейс. Это будет дуэт". Черити хитро улыбнулась мне. Она любила петь, когда думала, что рядом никого нет, но я знала, что ее робкий голос не может нести целое соло в переполненной церкви.
"Спасибо. Мне бы этого очень хотелось," сказала я ей.
Папа захлопал в ладоши. "Черити(Charity-Милосердие) никогда не сдается," сказал он, и обнял нас обоих.
В ВОСКРЕСЕНЬЕ УТРОМ
Я закончила тем, что сидела рядом с Доном Муни на временных скамьях хора позади алтаря. Черити, сидевшая с другой стороны от меня, скручивала бюллетень в своих руках. Дон выкрикивал "Могущественная Крепость — Наш Бог" приблизительно на две октавы ниже, чем остальная часть хора. Он пел с таким старанием и неуклюжестью, что мне даже впервые в жизни стало, его жаль.
"Это — позор, а не окно," шептал мне Дон, когда дирижер Конвей поставил его во второй ряд.
Дон смотрел в прозрачные стекла окна, выше переполненного балкона, где раньше было красивое изображение Христа, стучащего в дверь.
Когда огонь, немногим более чем три года назад, уничтожил большую часть балкона, но оставил витраж неповрежденным, все праздновались это, как чудо. Однако все мы оплакивали потерю, когда папа сообщил, что переносная лестница во время реконструкции разрушила окно. И так как витраж был сделан, более чем сто пятьдесят лет тому назад, не было никакой возможности на наш бюджет заменить его.
"Я мечтал, иметь машину времени, чтобы вернуться и остановить огонь," шептал Дон. "Тогда бы он все еще был там".
Дирижер Конвей посмотрел на нас. Шепот Дона больше походил на низкий крик. Я прижала палец к губам. Дон покраснел и резко сел на скамью.
"Как я уже говорил," сказал дирижер, " Академия Святой Троицы может дать надежду и обучение всем подросткам из разных слоев населения. Однако наше дело помогать менее удачливым студентам преуспеть.
Поэтому я прошу, чтобы каждый из вас обдумал этот вопрос: что можете Вы сделать, сколько можете Вы дать, чтобы принести благодать и спасение хотя бы одной душе?" Дирижер Конвей поднес свой носовой платок к губам и сел рядом с моим отцом.
Пока настраивали орган, я сидела, и задавалась вопросом, могло ли бы чье — то спасение действительно быть связано с получение образования в HTA.
Черити потянула меня за рукав. "Теперь наша очередь," прошептала она.
Грейс Дивайн, движимая одной лишь бескорыстной любовью, излечила Дэниела Калби от проклятия волка… но потеряла свою семью. Ее брат Джуд превратился в оборотня и сбежал из дома, любимая мать помешалась от горя из-за исчезновения сына, а отец колесит по всей стране, пытаясь разыскать ее пропавшего брата.А тут еще новый знакомый — Толбот, недавно приехавший в город охотник за монстрами, уверяет, что может помочь ей стать героем и отыскать брата. Но тренировки с новым другом не только развивают в ней сверхспособности, но и портят ее отношения с Дэниелом и подпитывают ее внутреннего волка.
Продолжение истории Грейс Дивайн, дочери пастора, которая поневоле приобрела способности вервольфа.Проблемы преследуют девушку, как стая волков! Что делать, если мама оказалась в психушке, а разъяренный старший брат заперт в подвале? Ответа не знает даже Грейс Дивайн. А ведь она так хочет стать настоящим супергероем, вроде Бэтмена!Итак, Грейс снова оказывается на развилке. Дэниел спас ее от паранормальной банды Королей Тени, но превратился в волка-вожака — истинного альфу. А потом сбежал… Сможет ли она обрести своего возлюбленного вновь?Впервые на русском языке!
Грэйс Дивайн — дочка пастора из обыкновенного американского городка. А это значит, что она должна подавать пример своим сверстникам. Впрочем, помогать отцу в церкви или матери с организацией праздников, хорошо учиться и скромно одеваться — не такой уж и непосильный для нее труд. Но ее размеренная жизнь и мечты о поступлении в престижный колледж дают трещину, когда в школе появляется Дэниэл Калби.Когда-то в детстве Грэйс, ее брат Джуд и Дэниэл были друзьями не разлей вода. Однако три года назад произошло нечто ужасное, что заставило Дэниэла бежать из дома, Джуда — возненавидеть своего лучшего друга, а Грэйс — дать клятву Джуду, что она никогда больше не будет общаться с Дэниэлом.Вот только как же ей сдержать эту клятву сейчас, три года спустя, если Дэниэл явно нуждается в ее помощи? Да и отец явно не против ее общения с этим странным юношей, чьи глаза при лунном свете сверкают серебром.
Что-то злобное кипит в Нью-Йорке.«Месяц назад я с ужасом наблюдала, как шесть моих товарищей-новобранцев умирают после глотка Нектара богов, божественного напитка, который или дарует тебе магические силы, или убивает тебя. Поверить не могу, что пришла за добавкой».Леда Пирс пережила первое испытание богов и проникла в Легион Ангелов, но борьба еще далеко не закончена. Кто-то отравляет сверхъестественных существ в Нью-Йорке. Подозревая ведьм, Легион посылает Леду на расследование. Чтобы спасти город, ей понадобится магия, которой она не обладает — а получение этой магии может попросту ее убить.
1812 год. Элинор Пемброук просыпается среди ночи и видит, что её комната в огне. Она тушит пожар силой мысли. Ей двадцать один год - слишком поздний возраст для обнаружения таланта к магии, но доказательства не вызывают сомнений: она обладает способностями не только разжигать огонь, но и гораздо более важным умением контролировать пламя и тушить его.Она - Необычная. Единственная в Англии за последние сто лет, кто умеет управлять огнём.Будучи Необычной, всё её боятся и почитают. Но для своего отца она - лишь олицетворение власти и его собственного престижа.
Уснуть на сто лет, проснуться от поцелуя. Жизнь Авроры должна была походить на сказку.Но внезапно открыв, что верность стране и верность короне в этой державе две разные вещи, Аврора может лишь мечтать о счастье. Раньше зачарованная принцесса, спасительница, она становится предателем.Аврора намерена освобоить свой дом от королевской тирании, даже если для этого придётся пересечь море и отправиться в королевство прекрасного и дьявольского принца Финнегана — знающего о магии куда больше, чем ему стоит.
Антоний и Клеопатра. Елена Троянская и Парис. Ромео и Джульетта. А теперь... Генри и Флора. Веками Любовь и Смерть выбирали себе игроков. Придумывали правила, бросали кости и держались неподалеку, готовые повлиять на ход игры, лишь бы победить. Но побеждала всегда Смерть. Всегда. Возможно ли, чтобы любовь хоть одной пары где-нибудь, когда-нибудь выбилась из этой череды? Встречайте: Флора Саудади, темнокожая девушка, которая днем мечтает стать второй Амелией Эрхарт, а по ночам поет джазовые песни в прокуренных ночных клубах Сиэтла.
Пусть Геля и предпочитает жить по средствам, но роман с аристократом и куш от крупной аферы это так заманчиво, что волей неволей втягиваешься в две авантюры. Но только потом, когда закрутишься слишком сильно, не надо жаловаться, что трудно удержать равновесие.Оступившись, каждый может подняться и перешагнуть через неприятности, Геля тем более. Для неё нет недостижимых вершин, захочет - станет артефактором, управится и с фабриками, и с соседями и с волшебными существами. И не важно, как сильно они сопротивляются и вставляют палки в колеса.
В наши дни уже невозможно встретить настоящую, чистую любовь. Чтобы её испытать, необходимо перенестись сквозь время. Или всё же нет?