Темная зона - [27]

Крис проводила его взглядом, пока он взбирался по ступенькам заведения (подделка под старинный железнодорожный вагон-ресторан) и вошел в дверь. Поначалу он ее не заметил и, склонив голову, пытался пригладить руками мокрые кудри. Он был в твидовом блейзере со свитером и джинсах. Кларк Гэйбл в роли университетского профессора. Подняв глаза, он заметил ее и направился к столику. Пока он шел, она успела рассмотреть мелкие морщинки вокруг его глаз, выдававшие возраст: ему уже далеко за тридцать, однако седина еще не тронула его черных волос. Красивый. Покажется ли она ему такой же привлекательной, каким он показался ей? Она подняла руки и поскребла подушечками пальцев по щекам. Косметики на ней минимум, зато кожа чистая, и духами, где надо, тронула. Каштановые волосы на несколько дюймов ниже плеч разделены прямым пробором. Похвальная внешность для женщины ее лет – она приблизительно его ровесница. Форма медсестры никак не красила ее, но тут уж ничего не поделаешь: на встречу она пришла прямо с работы.

Крис смотрела прямо перед собой, ожидая, когда он сделает первый шаг. Откашлявшись, он протянул ей руку:

– Крис? Миссис Станнард?

Она встала, вышла из-за столика и пожала его руку со словами:

– Извините, отвлеклась на минуту.

Мужчина был на голову выше ее, с такими широкими плечами, что, казалось, он занял всю ширину вагона-ресторана. Его громадность и близость вызывали неосознанный страх, и женщина на шаг отступила.

– Простите меня за опоздание. – Он сложил руки ладонями вместе перед собой. – Чем могу помочь?

Взгляд ее метнулся на громадные пальцы, потом опять перескочил на его лицо.

– Это займет некоторое время.

– Я никуда не спешу. – Он подождал, пока она скользнула за столик со своей стороны, и сам сел на скамью спиной к залу. – Позвольте угостить вас поздним ужином?

Крис покачала головой:

– Вполне достаточно кофе.

Мужчина поднял вверх палец, и официантка, пожилая седовласая женщина с пучком волос, туго стянутых в узел на затылке, подошла с блокнотиком к их столику. Щелкнув ручкой, она уткнула ее в бумагу.

– Ну, детки, что приглянулось?

– Два кофе и… – Он глянул на витрину с пирогами возле стойки.

Официантка нараспев произнесла:

– Есть с банановым, кокосовым кремом, черника с вишней, орех-пекан с яблоком, арахисовым маслом и…

– С арахисовым маслом, – перебил он ее. – Моя мать когда-то такие пекла. Сколько лет уже не пробовал. – Он бросил взгляд через стол: – Уверены, что не хотите чего-нибудь?

– Может быть, с арахисовым маслом я попробую. – Крис улыбнулась.

Она ждала, пока не смолкнет разговор. Опустив руку под стол, она сунула ее в лежавшую на коленях сумочку.

– Это вам, – сказала она, подвигая ему через стол конверт.

– Я не наемный киллер, – шепнул он, отодвигая конверт от себя. Рядом с их столиком к стене крепился музыкальный автомат, в котором крутились записи Роя Орбисона.[15] Звучали «Одни одинокие». Динамик гремел на всю катушку.

– Вам же надо на что-то жить. – Крис толкнула конверт обратно через стол, и тот застрял на полпути между ними, наткнувшись на что-то липкое. – Возьмите.

Мужчина оглядел ресторан. Хотя столики были пусты, у стойки появилась троица мужчин в джинсах и фланелевых ковбойках. Они подошли и расселись на высоких стульях. Все трое насквозь промокли. Пока мужчины сушили волосы и лица бумажными салфетками, официантка спешно налила им кофе.

Сидевший за столиком с Крис взял белый прямоугольник, опустил его к себе на колени и заглянул внутрь. Конверт был набит крупными купюрами.

– Это мои деньги. – Испугавшись, что прозвучало это довольно гнусно, она быстро добавила, придав голосу самое смиренное звучание: – Я копила. Муж об этих деньгах не знает. – Отпив кофе, она взглянула в ресторанное окно. Дождь смыл пешеходов с тротуаров, зато улицы были забиты машинами. Ряды легковушек и грузовиков остановились на светофоре Седьмой улицы. Зажегся зеленый свет, и машины покатили вперед, поднимая в лужах волны. Поставив чашечку на стол, Крис вновь перевела взгляд на сидевшего напротив мужчину.

Тот, барабаня пальцами по конверту, сказал:

– И все же я не очень понимаю, что, по-вашему, мне с этим делать.

– Тратьте их на ваши… – она подыскивала подходящее выражение и вспомнила, как называла это Анна, – ваши праведные цели.

– Что вам известно про мои траты? Мои цели? Что вам рассказала Анна?

«Ну вот и обделалась», – подумала Крис. Он сердится, что Анна так много ей наболтала. Она проигнорировала вопрос.

– Тогда положите деньги на блюдо для пожертвований. Пустите их на какое-нибудь доброе дело. Анна говорила, что вы делаете добрые дела.

Это вроде его устроило, и он спрятал конверт во внутренний карман блейзера, после чего взялся за вилку и ткнул в последний кусочек своего пирога.

– Скажите точно – зачем я здесь? Не затем же, чтобы служить ящиком для благотворительных пожертвований?

Крис прикусила верхнюю губу и перевела взгляд со стола на музыкальный автомат. Орбисон умолк. Теперь какая-то группа наяривала «Отель „Калифорния“». Она расстегнула две верхние пуговки форменного халата и отвернула ткань так, чтобы ему стал виден лиловый кровоподтек у нее на правой стороне груди чуть пониже ключицы. Мертвой фиалкой он впечатался в ее белую, как бумага, кожу.