Темная вода - [2]
При виде комнаты меня охватила такая тоска, что захотелось волком выть. На глаза моментально навернулись слезы.
— Мы переделаем все так, как ты захочешь… — виновато сказала мама, увидев мое состояние. — Повесим твои любимые плакаты этих, как их там… «Линкин Парк»! А на день рождения, хочешь… — она замялась, но было видно, что ей хотелось порадовать меня, — купим тебе ноутбук? Будешь в своих «Одноклассниках» сидеть.
— Мам! Я не думала, что тут так убого! — взорвалась я. Кажется, сейчас на бедную мамину голову обрушатся все упреки, которые скопились во мне со дня отъезда из Москвы. Жуткая комната стала катализатором: — Ты так просто решаешь за меня! Думаешь, мне охота было уезжать из Москвы? Ты меня даже не спросила!
— Тише, тише, Полли, не расходись! — Мама выглядела растерянной.
— Ты думала, что я спокойно перееду в эту дыру, пойду здесь в новую школу и скажу тебе потом: спасибо, мама, за то, что закинула меня сюда?! Ты так думала?
— Ну, милая, успокойся! — примирительно сказала мама и села на край кровати. Снизу послышалось ворчание бабушки — я не разобрала ни слова, но по ее тону было понятно: она спрашивает, чего мы шумим.
— Мама, все в порядке! — крикнула мама, повернув голову к двери. — Наш Тайфунчик разбушевался!
— Не называй меня так! — взвилась я еще больше. — Уйди!
— Хорошо. Не буду себя тебе навязывать, — обиделась мама. — Но знай: наш отъезд из Москвы был необходим. И точка. — Она встала и гордо вышла за дверь.
Я с ревом раненого зверя упала на кровать. «Тайфунчик разбушевался! Фу!» — повторила я с презрением. Тайфунчиком меня называют в семье, когда я начинаю психовать, беситься, бурно выражать свои эмоции. А поскольку случается такое часто, это семейное прозвище мне изрядно надоело. Но есть в моем характере и хорошая черта — я быстро отхожу. Слава богу, домашние знают это и не сильно обижаются, когда я вдруг ни с того ни с сего взрываюсь или начинаю рыдать. Об этой моей особенности даже ходит домашняя легенда, когда мне было пять лет, папа всегда держал в кармане какую-нибудь копеечную игрушку на случай, если я в очередной раз зайдусь в рыданиях. Стоило ему достать, например, пупса в синей курточке, и я сразу же, в ту же секунду успокаивалась, через минуту улыбалась, а через пять уже играла с новой игрушкой, будто и не было слез. Эти папины пупсы, шарики и мячики назывались «средствами укрощения Тайфуна».
Вспомнив об этом, я как-то быстро пришла в себя и решила осмотреться в бабушкином доме. Все-таки я давно здесь не была… Я рывком встала с продавленной кровати и отправилась на экскурсию.
Клетушки, за которые летом туристы платят немаленькие деньги, сейчас кажутся убогими и брошенными. В одной комнате из-под кровати мне под ноги выкатилась пустая бутылка из-под вина, в другой в углу я нашла десять рублей. Это нагоняло грусть и тоску…
Вечером, когда в доме затихли все звуки и пришло время спать, я долго не могла уснуть, ворочалась на скрипучей кровати и прокляла всё, когда среди ночи вспомнила, что туалет на улице! Кое-как натянув шорты, в полной темноте под стрекотание цикад я медленно пошла на улицу, шаря по сторонам руками, словно слепая. Там я несколько раз наступила на что-то мягкое и противное — утром выяснилось, что это перезревшая алыча.
Моя бабушка — метеор. Пока мы тряслись в поезде, она уже успела договориться о месте для меня в одиннадцатом классе здешней школы. Поэтому времени морально подготовиться к новой обстановке у меня не было. Все происходило молниеносно — вчера только приехали, а завтра уже надо идти на учебу.
Утром я долго металась между не распакованным еще чемоданом и дряхлым шкафом, вытаскивая из них вещи и выбирая, в чем же пойти. В итоге надела то, в чем всегда чувствую себя комфортно: синие джинсы, мягкие кеды и белую безразмерную майку.
— Снова в мешке! — не то вздохнула, не то упрекнула мама.
— Да! — буркнула я в ответ, давая понять, что обсуждать мою внешность мне сейчас хочется меньше всего.
— Доченька, ты же у меня такая красавица! — Мама подошла и ласково погладила мои непослушные кудри, которые я в зависимости от настроения то обожала, то люто ненавидела. — У тебя такие красивые волосы, Златовласка ты моя.
— Кто там обратит внимание на ее волосы, когда она рыкает, как тигрица! — ехидно заметила бабушка.
Я отказалась от завтрака — кусок в горло все равно не лез, и отправилась в школу.
Местная школа — это вам не московская. Низкое серое здание, ничего примечательного… Она совсем маленькая, учащихся в ней немного, и это понятно — сам поселок настолько мизерный, что все здесь давно друг друга знают, как в большой семье. Что ж, тем труднее мне будет вписаться в новый коллектив…
«Всё хорошо, прекрасная маркиза…» — почему-то прицепилась ко мне эта дурацкая песенка. Наверное, так я пыталась себя успокоить. И почему в самых экстремальных ситуациях наше подсознание выдает какую-нибудь чушь?
Когда я дернула ручку входной двери, сердце бешено заколотилось. Я глубоко вздохнула, задрала нос как можно выше и направилась в канцелярию.
— Полина Романова? Вот все необходимые бумаги. — Женщина в канцелярии даже не взглянула на меня. Я быстро и коряво заполнила документы и выскочила в коридор.
Обычно романы свадьбой заканчиваются, но не тогда, когда твой избранник — не совсем человек. А может и сама Полина зря считает себя такой уж обычной? Какие тайны друг о друге им с Саймоном еще предстоит узнать? Через какие испытания им придется пройти и как измениться, чтобы сохранить любовь, но и себя не потерять?
Еще одна книга из нашумевшей серии «Морские» уводит читателя за грань добра, зла и человеческой логики. Историю о том, как старшеклассница Полина Романова полюбила Морского — прекрасного обитателя моря, лишь внешне похожего на человека, читатели неоднократно сравнивали с «Сумерками», перенесенными в российскую действительность. В продолжении истории Морских Полина Романова оказывается перед выбором: любовь или жизнь? Там, куда уводит ее за собой Саймон, все оказывается не таким, как казалось на первый взгляд.
Когда Соня была маленькой девочкой, она верила, что Новый Год приносит с собой чудеса. Потом она повзрослела и поняла, что если с кем-нибудь чудеса и случаются, то точно не с ней. Но однажды под Новый Год в ее жизни все-таки появляется чудо - толстое, наглое, прожорливое, мяукающее, которое переворачивает жизнь Сони вверх тормашками, тем самым вплетая в уныние и размеренность настоящее волшебство!
С самого рождения Лианна знала о своём предназначении. Её отец, барон Горвей, никогда не скрывал от дочери, чем она должна стать для этого мира, и что ей предстоит совершить для своего отца. В мире, где каждые пять сотен лет старый Бог умирал, уступая место новому, Лианна готовилась занять свой небесный престол после Восемнадцати Безбожных лет. Скрытая с самого рождения от людских глаз, она должна была стать самым сильным и самым жестоким Богом, каких только помнили люди… Но судьба распорядилась иначе, столкнув её с тем, чему она не могла противостоять – простой человеческой любовью.
Что такое Вселенная? Скопление звезд в безжизненном Космосе. Так мы привыкли думать, но так ли это? А что, если Вселенную создал Некто? Кто он? Или что? И что делать обычной земной женщине, успевшей стать трижды бабушкой и имеющей полный шкаф скелетов, когда она получает ответ на этот вопрос, а вместе с ним и власть над самим Мирозданием? Как сохранить хрупкое Равновесие, но не стать Равнодушием? И откуда взялся этот Сережа?
Даже если ты родилась свободной, даже если ты фэйри наделённая силой, все может измениться. Поворот судьбы, и ты уже рабыня, без права на собственный выбор.
Семнадцатилетний Эрик - ученик самого уважаемого рыцаря в Фолхоллоу. И он мог бы достичь большего, если бы Трогсдилл позволял ему делать что-то важное. Решив доказать свое достоинство, Эрик отправляется искать загадочного паладина, призванного защитить королевство от зла. Шестнадцатилетний Дэвид проводит дни, примерно учась в школе, побеждая на соревнованиях по стрельбе из лука и пытаясь не влюбиться в лучшую подругу Шарлотту. Он готов открыть свои чувства, но его забирают в волшебное королевство, где все думают, что он - некий паладин, которому суждено исполнить двухсотлетнее пророчество.