Тёмная потерна - [3]

— Эх, йопт! — сказал кто-то, и я даже знал кто.

И понял, что сейчас мужчины спросят с меня, за что я их собачку извёл. Медленно повернул голову, ожидая, что подсознание выдаст на сей раз, и оно не подкачало. Вместо возмущения и даже оскорблений мужчина сказал:

— Пригнись, братух, — и навёл на меня автомат.

Инстинкты, приобретённые отнюдь не во сне, сработали безотказно, и я рыбкой нырнул на ступени, выпустив из рук трубу. Нос замер в миллиметре от грязного и истёртого бетона, а над головой загрохотала очередь. Вслед за ней раздался уже знакомый визг, бивший сейчас, почему-то, особенно сильно по барабанным перепонкам. Автомат продолжал стрекотать, причём мужик умело отсекал короткие очереди. Визг оборвался так же внезапно, как и у предыдущей твари, но я не спешил вставать, ожидая команды. И она не заставила себя ждать:

— Живой, братух? — спросил мужик голосом того самого Митяя.

— Живой! — ответил я.

— Провалился, что ль? — задал странный вопрос Митяй, если это был, конечно, он.

Но я тут же осознал, что, в какой-то мере он прав и моё видение, при всей алогичности, довольно последовательно. Ведь если я не в подвале коттеджа на окраине Стрельны, то можно же сказать, что я КУДА-ТО провалился?

— Ага! — подтвердил я.

— Митяй! — взвизгнул молодой голос.

— Эх, йоптить! — философски заметил Митяй и добавил, как я понял, мне: — Слышь, братух, давай за нами!

Пока я принимал положение стоя, оба мужчины смылись куда-то за угол, но поднявшись по ступенькам и оказавшись почти на поверхности, мне всё же понадобилось обернулся, чтобы увидеть, куда стрелял этот самый Митяй. Взгляд успел зафиксировать два тёмных трупика, валяющихся рядышком в самом низу лестницы, но не это было главным. В мою сторону бежали друзья или сородичи убиенных собачек, все причём явно из одного помёта, потому что были чёрными как, простите за патетику, сама Тьма. Я решил не испытывать даже фантасмагорический вариант своей судьбы и рванул следом, воспользовавшись приглашением доброго Митяя. Мужики за это время убежали метров на тридцать, не меньше и неслись они в сторону какой-то машины, виднеющейся среди ветвей деревьев. Я припустил шустрее, уже приготовившись к тому, что бег, как и положено в кошмарах, будет трудным и странно замедленным. Не знаю как у кого, но у меня так и происходит. Но я ошибся, бежал я обычно, то есть пыхтя, и даже начал задыхаться, ибо давно уже не утруждал своё тело подобными глупостями. Мужики тем временем лихо перекинулись через задний борт грузовика, не понятно даже какого, я видел лишь сдвоенные колёса, крашеные зелёной краской доски борта, и протянутую мне руку. Обычно в грузовиках есть какая-то подножка или приспособление, чтобы сигать через борт, но потом я вспомнил, что для этого он должен быть откинут, а этот был поднят, так что ловко взлететь в кузов у меня не получится.

— Давай рещще! — крикнул молодой.

Он и вправду был молодой, по виду лет 16–17 от силы, довольно субтильный на вид. Грузовик тем временем содрогнулся, выбросил клуб сизого, странно пахнущего дыма и издал чудовищный скрежет. Видимо, трансмиссия у него доживала последние дни. Митяй, присев за бортом на колено, уже приложился к автомату и теперь выпустил довольно длинную очередь куда-то позади меня. К гадалке не ходи — по тем самым собачкам! Тут я достиг спасительного транспортного средства, схватил молодую длань и… едва не выкинул паренька за борт. От испуга я выпустил руку, грузовик дёрнулся и, подвывая от натуги, начал крайне медленно разгоняться. Оставаться с псами один на один мне совершенно не улыбалось, так что я подпрыгнул, навалился на борт всей грудью, напряг мышцы, парнишка вцепился мне в подмышки, и мы, совместными усилиями, переместили-таки моё тело на грязные и жутко исшарканные доски грузовика.

Сразу было видно, что машинка подвергалась нещадной эксплуатации. К тому же она была явно из какого-то расформированного музея автомобильной промышленности, потому что ну никак не была похожа ни на ГАЗоны, ни на ЗИЛки, ни, тем паче, на ГАЗель. Вторая скорость врубилась с громким скрежетом, машина дёрнулась, заметно ускоряясь, и я схватился за борт, чтобы не упасть. Мой молодой спаситель повторил манёвр, только ухватился он разом за передний и левый борта. При этом ему на сгиб локтя соскользнуло некое оружие, в котором я заподозрил винтовку. Или, скорее, карабин. Интересно, колхозники, да ещё и с оружием. Между тем Митяй продолжал поливать наших преследователей из автомата, матерясь каждый раз, когда грузовик подскакивал на ухабах. А дорога, надо сказать, практически из них и состояла. Обычная такая лесная дорога, внизу трава и ямы, заполненные дождевой водой, по бокам деревья, некоторые даже протянули свои ветки настолько далеко, что сумели хлестнуть меня по лицу. Дьявол! Больно, вообще-то, для галлюцинации!

Тут мы выскочили на перекрёсток, повернули направо, трансмиссия снова натужно завыла, но машина пошла ровнее и я рискнул приподняться и оглядеться. Мы гнали, если можно назвать гонкой езду со скоростью 30 километров в час, по более широкой дороге, хотя это тоже была, в общем-то, грунтовка, но с меньшим количеством ям и более накатанная, что ли. Позади нас, из кустарника, выскочили две или три псины, и рванули с неестественным ускорением в нашу сторону.