Темная магия - [53]

— Делай, что можешь. — Голос Брахта вывел его из задумчивости. — Ибо никто из нас не способен что-либо предпринять.

Каландрилл натянуто улыбнулся и сказал:

— Хорошо. Мы далеко зашли, не время отступать.

Каландрилл вдруг сообразил, что о поражении никогда и не думал, лишь допускал возможность, что они не выиграют. Улыбка его стала увереннее, и он, подняв кружку, махом опрокинул ее содержимое в рот.

Альдаринский эль оказался крепче легкого кандахарского пива, и он пробудил в Каландрилле воспоминания. Вот он опять в Лиссе, к востоку от него — Секка. Интересно, что знают о нем дома? Тобиас уже наверняка женат на Надаме. Где они сейчас? Живут ли во дворце, или Тобиас на верфях Эрина руководит постройкой военных судов? Считает ли он, что брата его убили чайпаку? Или убийцы сумели известить Тобиаса о том, что Каландрилл жив, что их карающую руку остановил бог, которого они почитают? При этой мысли он усмехнулся, представив себе лицо Тобиаса при столь неприятной вести. Как-нибудь, если суждено ему выжить, он еще встретится с братом. Какое это будет потрясение для Тобиаса! Для Тобиаса он еще юнец, понапрасну проводящий жизнь в дворцовых библиотеках. Что он подумает о нем сейчас, когда увидит перед собой закаленного бойца, умеющего отдать должное элю и готового противостоять могущественному колдуну? Меланхолия оставила Каландрилла так же быстро, как и овладела им, и он со стуком поставил кружку на стол и потребовал еще эля.

— Вижу, настроение у тебя поднялось, — заметила Катя.

Каландрилл усмехнулся и кивнул:

— Истинно.

Но не стал ничего объяснять, хотя она и смотрела на него обескуражено, сбитая с толку столь резкой сменой настроения. Он подозревал, что стал сильно походить на Брахта, принимая жизнь такой, как она есть в данный момент, не сожалея попусту по поводу того, куда она не привела. Та часть его, что сохранилась в нем еще с отрочества, временами нагоняла на него грусть, но решимость его все более успешно справлялась с пессимизмом. Он не знал, куда забросит их судьба и, если уж честно, есть ли у них надежда на успех, но отказываться от этой судьбы он не собирался: единственный путь — вперед. Он с удовольствием выпил вторую кружку.

Брахт, глядя на него, усмехнулся и промолвил:

— Я смотрю, ты научился пить эль.

— Он мне нравится, — ответил Каландрилл, с улыбкой вспомнив их первую встречу. — Да и себя теперь я знаю лучше.

Меченосец все еще улыбался, но в глазах его промелькнуло некое сомнение. Дело, конечно, не в эле, подумал Каландрилл, дело совсем в другом. Дело в том, что никто из них не может ни в чем быть уверен. Как бы то ни было, Каландрилл исполнился решимости идти вперед, доверившись богам и судьбе.

Хозяин таверны принес им тарелки с едой, большие подносы с сардельками и копченым мясом, соленые и маринованные овощи и толстые ломти хлеба. Забыв о сомнениях, все тут же набросились на еду.

Поев, они выпили еще по кружке эля и вышли на улицу. Чтобы запутать след, было решено расселиться по разным постоялым дворам. Они не знали наверняка, следят ли за ними.

Каландрилл, Брахт, Катя и Теккан вышли из таверны, а остальные семнадцать остались, отвлекая на себя внимание. Вчетвером они сняли комнаты на постоялом дворе с названием «Орел». Ничем не примечательный трехэтажный дом с номерами посреди двора, окруженного забором, и со стойлом позади. На первом этаже располагались кухня и общая столовая. Мужчины сняли себе просторную комнату на третьем этаже а Катя, с улыбкой отклонив предложение Брахта о том, чтобы держаться вместе, по крайней мере им двоим, расположилась в одноместной соседней комнате.

Посмеиваясь над отказом, меченосец с обычной предосторожностью осмотрел комнату. Здесь было три кровати, небольшой платяной шкаф и умывальник. Доски пола скрипели под ногами, со стены опадала штукатурка. Дверь выходила на площадку, откуда хорошо просматривалась лестница в общую столовую. Он удовлетворенно хмыкнул и, распахнув единственное окно, посмотрел, можно ли через него при необходимости ретироваться. Каландрилл тоже выглянул и убедился: из комнаты вполне можно выпрыгнуть во двор. Сняв меч, он растянулся на кровати, сознавая, что пути назад нет, а то, что они намерены осуществить, лучше делать под прикрытием темноты.

— С наступлением сумерек, — подтвердил, словно прочитав его мысли, Брахт.

— Истинно. — Каландрилл сложил руки за головой. В комнате было тепло, желудок его был полон, и его потянуло ко сну. — С наступлением сумерек.

Керниец тоже улегся, отцепив клинок и на всякий случай положив его поперек ног, хотя и в ножнах. В дверь раздалось легкое поскребывание, и он в ту же секунду оказался на ногах с поблескивающим обнаженным клинком в руке. Мгновение спустя Каландрилл тоже был на ногах с мечом на изготовку, заняв, без указки Брахта, позицию у окна, в то время как керниец стоял лицом к двери.

— Это Катя, — заявил Теккан, бросая на них насмешливый взгляд, и открыл дверь. — Так быстро Рхыфамуну нас не отыскать.

Брахт, ничуть не смутившись, пожал плечами и спрятал клинок в ножны. Каландрилл же сказал:

— Кто знает! Лучше быть начеку.

— Он бы, скорее, прибег к волшебству, — заметила Катя, входя в комнату.